Помолвка с чужой судьбой

Спецназ сработал как надо: люди в черной униформе, в бронежилетах и касках ворвались в вестибюль больницы, заблокировали дверь, потом лифты, кроме одного. На нем поднялись на девятый этаж, но перед входом в отделение бойцов встретили люди Рубцова, после короткой схватки спецназ отступил и по связи потребовал подкрепления – тех, кто остался охранять вход и лифты. Подмога прибыла, и удалось сломить сопротивление обороняющих вход охранников, на стороне которых выступил и главный врач. Виктор Викторович пытался убедить спецназовцев, что охранная фирма здесь действует на законных основаниях, заключив с больницей договор. Но ему показали решение суда, и главврач сам открыл дверь. К сожалению, нападавшие уже успели применить спецсредства, и «черемуха» расползлась по отделению, как ядовитый туман. Началась эвакуация лежачих больных, которых подвозили к лифтам на каталках, но лифты оказались заблокированными. Больные и медсестры задыхались и кричали.

Прикрывая нос и рот рукой, по отделению быстро прошел Горохов, за ним с криками и кашлем летели телевизионщики. Горохов постучал в дверь палаты, но ему не ответили.

– Вы что там, оглохли? – спросил полковник юстиции.

Постучал еще раз. Закашлялся и крикнул, прикрывая рот ладонью:

– Это Бэтмен пришел!

И ворвался внутрь.

В палате было пусто. Окна были распахнуты настежь.

Горохов обернулся и увидел у себя за спиной не спецназовцев в касках, а главного врача.

– А где преступник? – удивился полковник юстиции.

– Сбежал, вероятно, – ответил Виктор Викторович и показал на открытое окно.

На всякий случай Горохов заглянул в соседнюю палату. Заглянул и удивился: там лежал Евдокимов, вернее, полусидел, а молодая медсестра прикрывала его нос мокрой тканью. Окна палаты были также распахнуты.

– Товарищ полковник юстиции! – обрадовался следователь. – Борис Кузьмич! Какая неожиданность! Вы проведать меня пришли?

– Ты че здесь? – не понял Горохов. – А где этот… Ракитин?

– Не знаю. А что вы не предупредили? Я бы его задержал.

– Да пошли вы все! – закричал Горохов.

Закашлялся, потом оттолкнул главврача, выскочил в коридор и увидел снимающих его телевизионщиков.

– Вы что, сдурели?! Козлы! Остановите запись немедленно!

После ухода Горохова Виктор Викторович отодвинул ширму, прикрывающую вторую кровать, и спросил:

– У вас все нормально?

– Да, – тихо ответила Вероника, заслонявшая спиной лежащего мужа, – все нормально. Коля пришел в себя.

Прямого эфира не было. То есть он начался, и даже успели показать схватку спецназа с бойцами Рубцова, потом показали коридор отделения, в котором задыхались больные, и медсестры слали проклятья Горохову, а он вприпрыжку спешил к двери палаты, распихивая мешающие ему каталки с лежачими больными. На этом трансляция оборвалась… Вернее, пропало изображение, шел только звук, и телезрители слышали, как задыхался от слезоточивого газа оператор, а девушка-репортер сквозь приступы истерических рыданий кричала:

– Что происходит?! Помогите! Мамочка! Заберите меня отсюда хоть кто-нибудь! Помогите!

Снова появилось изображение: девушку-репортера на своих мускулистых руках нес к выходу почти двухметровый молодой санитар.

Санитар помахал оператору рукой и улыбнулся всем зрителям ослепительной улыбкой супермена.

На этом репортаж прервался уже окончательно.

Глава семнадцатая

Вере позвонил Рубцов:

– Тут такое дело. Нужна ваша помощь. Теперь не знаю, как и выкручиваться.

– Вы обнаружили тело Плахотникова, – догадалась Бережная.

– Так и есть. Все, как и предсказывалось. Именно в том самом месте. Как теперь объяснять это все, даже не знаю.

– Надеюсь, вы догадались взять местного проводника?

– Само собой. Он обещал даже сказать, что сам обнаружил тело, а мы просто, зная, что Плахотников поехал сюда на охоту, решили отыскать его в свете последних событий. С местными следаками уже связались.

– Все правильно сделали. А от меня что нужно?

– Надо бы вечерком встретиться и обсудить все. Мне уже позвонили мои ребята и рассказали про то, что произошло в больнице. Спасибо за вашего Петю – паренек хорошо сработал, очень помог нам.

А Петр уже вернулся в офис и все с подробностями сам рассказал. Но куда увезли после всего случившегося Николая Николаевича, он не знал. Звонить Веронике Бережная не стала – наверняка номер жены Ракитина уже на прослушке. И тогда Вера набрала номер Перумова, который он ей оставил на всякий пожарный, уверяя, что он оформлен на постороннее лицо и сам он разговаривает по нему только в самом крайнем случае. За свой аппарат она не волновалась – он был защищен от посторонних проникновений.

– Говорить можете? – спросила она.