Помолвка с чужой судьбой

– Не знаю. То есть я не знаю, как оно оказалось у Суркиса. Предполагаю, что его принес убийца, но кому было адресовано… Я думаю, что и вы догадываетесь. Только предупреждаю сразу: у того человека стопроцентное алиби, другими словами, имеется свидетель, который находился с ним в тот самый момент, когда произошло убийство.

– Свидетель надежный?

– Думаю, что надежный. Дело в том, что свидетель этот – я сам. Я встречался со Светляковым вчера вечером. Мы сидели с ним у него дома на Каменноостровском проспекте. Около полуночи я ушел. Алексей Иванович проводил меня до дверей и никуда при этом не собирался. Даже если и собирался, от его дома до улицы Руставели, где из окна дома выбросили подонка Суркиса, сорок минут быстрой езды на автомобиле. А у него было в запасе четверть часа или около того. Так что никак не получается. Но только мне кажется, что никто не будет искать адресата.

Бережная сидела, пораженная услышанным.

– Не понимаю только одного, – наконец произнесла Вера. – Как письмо, написанное несчастной женщиной много лет назад, попало к убийце, если оно хранилось у Светлякова? Зачем убийце оставлять такой след, давать следствию повод подозревать его?

– Я тоже об этом размышлял и не мог найти ответа.

– Когда взорвали Ширяева с Клейменовым?

– Приблизительно в то же самое время, когда из окна выбросили Суркиса. Разница в несколько минут, может быть. И тогда же в Карелии был застрелен Плахотников. Сами понимаете, плюс-минус полчаса. По Плахотникову трудно точно установить время. Свидетелей в лесу никаких, и выстрела никто не слышал – до ближайшей деревни далеко. Раскрыть то преступление будет непросто, вероятно, вообще невозможно. Есть следы протекторов внедорожника. Шины «Бриджстоун», диск, скорее всего, двадцатого радиуса. Такие колеса ставят на мощные внедорожники.

– «Ренджровер», например.

– Очень даже возможно, но только такого внедорожника у Плахотникова не было. Выходит, его привезли туда на чужой машине с единственной целью – убить. И привезла девушка. Кроме нее и Плахотникова, там других людей не было. По крайней мере, следов присутствия третьего не обнаружено. Да и девушку мы вычислили лишь по найденному волосу. А поскольку мы точно не знаем, кто она, то отыскать ее будет весьма проблематично, а уж доказать причастность вообще невозможно.

– А по взрыву что известно?

– Что касаемо взрыва машины на Аптекарском, то повторяю: мне неизвестен тип взрывного устройства и как оно было приведено в действие. Могу лишь предполагать, что взрыватель был приведен в действие дистанционно. Например, по звонку мобильного. Но в любом случае подрывник должен был визуально наблюдать автомобиль, чтобы видеть, что непосредственный объект или объекты покушения находятся внутри.

– Аптекарский остров находится не так уж далеко от Каменноостровского?

Рубцов удивился, как будто он не ожидал подобного вопроса.

– То есть вы хотите сказать, что я вышел от Светлякова, после чего успел проникнуть на закрытую территорию развлекательного центра, где меня знают, заложить взрывное устройство и, дождавшись, когда машина пройдет ворота, взорвать, наплевав на безопасность оказавшихся рядом случайных прохожих или тех, кто будет проезжать мимо на своих автомобилях? По-вашему, такое возможно?

– Взрывное устройство можно заложить заранее, установить таймер. Кстати, что вы делали у Светлякова?

– Договорился с ним о встрече заранее, потому что у меня возникла ситуация… Короче, это очень личная ситуация. Алексей Иванович сказал, что в ближайшие дни занят, но если у меня что-то срочное, то вечером он может принять меня дома.

– Что у вас за проблема?

Рубцов задумался, решая, очевидно, стоит ли отвечать, и наконец признался:

– У меня отец память теряет. Так он вроде реагирует на все правильно, узнает всех. А потом вдруг может подняться и попрощаться со мной или с мамой, сказать, что ему надо домой спешить. И остановить его трудно. Он начинает сопротивляться и умолять отпустить его, потому что жена дома одна, а в госпитале раненый сын.

– Вы живете с родителями?

– Взял их к себе, когда такое с отцом началось. Но у меня большая квартира, места хватает всем… Родителям и мне с женой и дочкой. Но даже если бы все ютились в однушке, как было раньше, неужели бы я оставил их?.. Но все-таки, может, не будем обо мне?

– Вернемся к той девушке на черном «Ренджровере».