Помощница для инквизитора

Отец кивнул головой стражнику. Тот поклонился и, бросив на меня предупреждающий взгляд, удалился из комнаты.

— Думаю, у тебя ко мне масса вопросов… — задумчиво протянул мужчина, освобождая мои руки от веревки. — У нас не так много времени, однако я постараюсь посвятить тебя в курс дела.

— Тебя считали мертвым! Почему ты с ними?! — я опустилась на диванчик, разминая затекшие кисти. Мысли превратились в кашу. Отец присел рядом со мной, мягко накрывая своей ладонью мою. Я отдернула руку, как от огня.

— Это долгая история, может, лучше спросишь о настоящем?

— Не похоже, что я куда-то спешу, — упрямо прожигала взглядом этого незнакомого и одновременно знакомого мужчину. Я видела небольшой портрет моих родителей в нашем поместье, но дедушка его вскоре приказал убрать, чтобы не усугублять свое горе. Удивительно, что отец сейчас практически ничем не отличался от того, что был изображен на портрете: все те же слегка волнистые волосы без проблеска седины, те же складочки в уголках глаз, не усугубленные прошедшим временем.

Стало так горько на душе.

— Хорошо, я расскажу тебе, — вздохнул отец, сосредоточенно рассматривая свои руки. Я заметила, что мысли о прошлом вгоняют его в тоску. Что ж, очень на это надеюсь, потому что мое прошлое, лишенное родителей, вгоняло меня в глубокое отчаяние. Время безвозвратно упущено. Сейчас мне лишь хотелось знать, что тот, кто мог быть рядом все это время, хотя бы терзается муками совести.

* * *

21 год назад…

Рагнхильд измерял широкими шагами комнату ожидания, в которой помимо него сидел отец Абигэйл. Мужчин не пустили на роды грозные повитухи, приказывая графам дожидаться за дверью.

Как можно было просто сидеть и ничего не делать, слыша, как любимая женщина кричит от боли?

Рагнхильд сцепил пальцы в замок и присел на стул, натянутый как пружина. Он много чего боялся, однако сейчас очень старался не воображать негативный сценарий, слишком страшно, что даже шальная мысль материализуется.

— Родила! — раздался радостный возглас повитухи, выглянувшей из дверей. Она поманила новоиспеченного папашу ладошкой, указывая на сверток, лежащий на груди матери. Абигэйл — бледная и вспотевшая от напряжения и боли — широко улыбалась маленькому комочку, сдерживая слезы.

— Умница, — Рагнхильд подошел к ней, обнимая за плечи и целуя макушку. Радость переполняла его, однако он со всей осторожностью взял на руки ребенка и также улыбнулся малышке.

После родов прошла неделя.

Все это время жена не отходила от дочери, постоянно прижимая ее к себе. Рагнхильд все отчетливее понимал, что все их договоренности с Абигэйл летят в бездну.

Она не отдаст ребенка, слишком привязалась… Проклятье!

Рагнхильд убеждал себя, что придет время, и она отпустит, вспомнит о своем обещании и поддержит его решение, однако, засыпая, в глазах жены он видел не решимость, а лишь безграничную любовь к рожденному существу.

Да, он тоже любил малышку, однако ей задолго до рождения была уготована судьба вынужденной жертвы на благо их будущего. Он получит силу, о которой и не мечтал, сможет обеспечить любимой безбедную жизнь, а после они заведут ребенка, которого будут любить всей душой.

Только не сейчас.

Рагнхильд поцеловал Абигэйл на ночь. Она за день сильно устала, отказываясь от помощи служанок по уходу за малышкой, а потому сейчас спала, крепко обхватив руками и ногами одеяло на подобие большой игрушки.

Пусть спит, он все сделает сам. Она не будет винить себя ни в чем.

Мужчина осторожно поднял из колыбели дочку и, укачивая на руках, вышел из комнаты, бесшумно прикрыв дверь.

Еще днем он подготовил круг для ритуала в подвале, так что дело оставалось за малым. Руки немного поддрагивали, прижимая к себе хрупкое тельце. Дочка, как будто почувствовав неладное, нахмурилась и заворчала, причмокивая губами.

— Тсс, — успокаивал Рагнхильд, зажигая свечи в магическом кругу. Как удачно он нашел копию книги с древними письменами магов! Даже представить трудно, сколько же могущества было заключено на исписанных страницах.

Когда все было готово, он положил дочь в центр круга на каменный пол и начал читать заклинание. Сказав необходимую формулу, Рагнхильд порезал себе ладонь клинком и поставил раненую руку на письмена, окропляя их кровью.

Пространство вокруг заволокло туманом, оставляя на виду лишь происходящее в круге. Мужчина завороженно наблюдал, как тело девочки засветилось, символизируя о наличии внутри магии и завершении этапа подготовки к откачке.

Да, магия, спрятанная в рожденном ребенке-полукровке была могущественнее, нежели от союза магов. И пока она не успела открыться своему носителю, пока не успела найти пределы в чужом теле, ее необходимо было извлечь, чтобы в уже подготовленном теле эта неопределившаяся мощь обрела свою особую роль.

Кристал заплакала, чувствуя, как тело покидают силы. Рагнхильд на мгновение испугался, что ее голос донесется до Абигэйл, спящей наверху, однако, прикинув, успокоился. За закрытыми дверями подвала вряд ли детский крик долетит до их покоев.