Понаехали!

— Боги давно уж не отзывались на молитвы, — Радожский осторожно посадил котенка на плечо. — Как его звать?

— Понятия не имею. У Стаси спросить надо. Она знает. Или придумает.

— Придумать я и сам могу. Князем будешь. Я его возьму?

— Только…

— Скажу, конечно, как очнется. А что до богов… если архивам храмовым верить, то в последний раз боги снисходили до людей лет этак двести тому, когда случилось явление силы на Коломийском озере. Тогда с хазарами рубились и те строй прорвали. Шаманы их наслали Туман забвения, и быть-то всему войску погибшим, когда бы не царевич Мыслеслав. Он воззвал к богам, и те пробудили родовую силу, которая, собственно, и изничтожила войско хазарское. Открылись ключи и земля стала водой. Там и теперь озеро. Мертвое. И то…

Князь ненадолго примолк.

— Многие шептались, что дело не в божественном благословении, но в самой силе Рёриковой, которая и отошла к потомкам.

— А на самом деле?

— Думаешь, я знаю?

А знал бы, так и не сказал бы, ибо кто таков Ежи, чтобы в государственные тайны его посвящать.

— Если посмотреть со стороны, то без божественного вмешательства все одно не обошлось. Сила силой… но государь всегда выбирал себе невесту на смотринах. А на смотрины попадали лишь девицы, благословение получившие. И от брака с ними дети на свет появлялись здоровыми да крепкими.

…силу родительскую сохранившими, а то и преумножившими.

Логично.

— Однако уже тогда-то, после битвы на Коломийском озере, порядок был нарушен. Отчасти потому, как полегло там множество войска и большею частью царского. Боярское же ополчение уцелело. А еще сам цесаревич после явленного чуда ослабел несказанно. Царь же и вовсе погиб, по официальной версии от предателя, хазарами подосланного.

…но может статься, что хазары и не при чем.

— Иных сыновей у царя не было, вот и решили скоро обвенчать Мыслеслава, чтоб, стало быть, не прервалась династия. Мышинские подсуетились, тогда-то род в самую силу вошел. Многие их поддержали. И в итоге царицей стала Пригожа Мышинская, которая и родила Мыслеславу сына и троих дочерей. Их уже после сосватали, а сына она же женила. Мыслеслав, хоть и прожил больше, чем ожидали, но все одно битва не прошла для него даром. По воспоминаниям современников он сделался тих, задумчив, время предпочитал проводить в храмах да монастырях, а дела государственные оставил боярской думе.

Историю Ежи учил.

Честно учил. И столь же честно, по привычке студенческой, из головы выбросил, стоило получить нужную отметку. На кой магу история? Теперь вот было слегка… стыдно, пожалуй.

— Тогда-то и начался перекос. Сын Мыслеслава, Градовит, тоже женился по приговору боярской думы, и невесту ему выбрали знатную, с приданым, со связями. И родней.

— Которая своего требовала?

— Именно… по сути правили тогда Мышинские, после их потеснили, да и сам по себе род угас. Та же Пригожа ушла, седьмого десятка не разменявши, что странно, конечно, но… тогда о том никто не задумывался.

— Тогда?

— И сейчас, полагаю, не особо, хотя… собственно отец нынешнего государя жизнь прожил долгую и мирную. Ему даже удалось несколько ослабить власть боярской думы, однако не настолько, чтобы вовсе не зависеть от неё. Луциан пытается продолжить его дело, но… как понимаешь, не все тому рады.

— Зачем ты мне рассказываешь?

— Чтоб знал, во что ввязываешься.

— Я вроде и не…

— Ввязываешься, — с чувством глубокого удовлетворения произнес князь. — Уже ввязался.

И поправился.

— Ввязались.

Глава 31 О высочайших материях и родственных связях повествующая

…подавая руку помощи, не забудь увернуться от пинка благодарности.

Народная мудрость.

— Мря, — добавил Зверь, проявляя невиданное до того с князем согласие. И когти выпустил. Ежи в ногу выпустил.

— Я почти уверен, что они подделали благословение.

— Да нет, бред ведь… — не слишком уверенно заметил Ежи.

— И наглость. Такая, что скажи я, мне не поверят, но… сам посуди. Кто прошел? Медведева, которую и без того Елисею в жены пророчили. Димитриева? Куницына. Соколовские. И Матришкины. Куда ж без них… Матришкины род не особо богатый, но плодовитый, обширный, и так уж вышло, что исторически они богам служить идут. У них и на гербе жреческий посох… и там, на площади, Матришкин сидел.

— Думаешь, рискнул бы…

— Ради власти? — князь приподнял бровь. — Ты не поверишь, на что люди готовы ради власти… а тут… сам посуди. Боги давно уж себя не являли. И как быть? Надеяться, что вдруг произойдет чудо?

— Так ведь…

— Произошло. И многих это заставит понервничать, — князь криво усмехнулся. — Одно дело обманывать богов молчащих, прикрываться их именем, и совсем иное… так вот, первые пять вспышек были одинаковыми. Белое пламя поднималось над камнем. И боярские дочки признавались благословенным. Но вот… я ничего не ощущал.

— Может, стоял далеко?