Понтий Пилат

— Нет! Ему исполнилось только четырнадцать.

— Обычно я не ошибаюсь, но тогда твой парень особенно хорош.

— Да чем он хорош?

— Для солдата он хорош. В своё время я их много обучил. Уверен, что он закончит свою военную карьеру центурионом.

Перилла никогда в мыслях не примеряла к своему сыну судьбу легионера. Рассматривая варианты дальнейшей жизни сына, она всегда видела его рядом, и вдруг…

Да кто он такой, откуда взялся? Человек, сразу видно, не жулик какой-нибудь. Все вопросы, помимо желания женщины, ясно читались у неё на лице. Незнакомец улыбнулся.

— Я иду от вашего знакомого мельника, что выше вас по течению стадий на пятьдесят; у него работал. Надо отметить, изрядный негодяй, пришлось расстаться. Иду в Рим, надеюсь найти там работу. К тому же возраст обязывает подумать о старости. Давно ли взял меч в руки и встал в строй легиона, а с той поры прошло более двадцати лет.

— Мужчина ты здоровый, не увечный, что же ты не в легионе? Возраст ещё позволяет.

— А я дезертировал лет десять тому назад. По глупости, конечно. В легион не вернулся, вот неприкаянным и живу. А ты уж подумала, что жулика встретила.

— Нет, почему-то мысли такой не было, — ответила Перилла и неожиданно для самой себя и продолжила:

— Оставайся у нас переночевать, работы идут к концу. Мужчины скоро сядут за стол, вот и ты ко времени, а завтра твой бог тебе поможет.

— За приглашение спасибо, но тогда я приму участие в работе. Где мне положить вещи и оружие?

И новый человек незаметно для всех принимает участие в разборе плотины: носит, укладывает, организует. Мельник с настила плотины обнаруживает, что на берегу возникает порядок, исчезает толкотня, бережно переносятся деревянные части плотины, связываются, крепятся, у каждого появляется своя работа. Интересно было бы узнать, кто такой, но здесь все добровольцы, и спрашивать о любом не принято. Однако неизвестный пока человек знает работу не хуже его самого, что мельник про себя и отмечает.

По окончании всех дел работники сели за стол. Незнакомец как бы случайно оказался рядом с Понтием. Ел и пил с удовольствием, держался как свой человек и, действительно, оказался знакомым почти со всеми. Относились к нему с уважением, как к большому мастеру, знающему своё дело. Перилла, не подавая вида, следила за разговором сына с незнакомцем. Разговор незнакомец вёл умно и доброжелательно.

По тону разговора Перилла уловила их взаимную симпатию.

Долго не могла заснуть в ту ночь мать Понтия. Она думала о будущем любимого сына. Поступить в легионеры в те времена считалось не таким уж плохим решением. Не всякого и брали.

Конечно, труд тяжёлый. Всё время в строю, в палатке, походы с выкладкой, воинский регламент, сражения, а то и ранения (боги защитят моего мальчика от смерти!). С другой стороны, жалованье положено 10 ассов в день, а станет принципалом, то все 15 ассов получать будет. Быт и жизнь организованы, да ещё воинская добыча перепадать будет. Ну разве настоящую жизнь ведут мои мужчины? Чем она отличается от жизни раба? И если решаться, то пока этот бывший принципал здесь. Предложить ему работу на мельнице с условием, что он подготовит мальчика к легиону. Надо с утра поговорить с мужем.

За завтраком хозяин предложил Карелу Марцелле, так звали незнакомца, остаться на мельнице и подготовить сына к поступлению в легион, если, конечно, Понтий согласен. Сердце мальчика радостно забилось. Кто в его годы не мечтал стать легионером, научиться владеть оружием, участвовать в сражениях? Понтий ликовал. Жизнь освобождала его от жерновов навсегда. Что может быть прекраснее? Конечно же, он согласен.

Условия для Карела Марцеллы предлагались очень неплохие, да и люди пришлись ему по душе. Даже просьба рассказать о своем дезертирстве из армии не вызвала в нём чувство протеста. Карелу объяснили, что ему доверяют своего сына и надо знать причины, толкнувшие его на такой поступок.

— Вы правы, лучше рассказать об этом сейчас, — сказал Карел Марцелла, — тем более, что события, связанные с дезертирством, считаю самыми доблестными в своей жизни.

Я служил в VI легионе «Виктрис» в Ближней Иберии. Считалось, что война с астурами и кантабрами была победоносно завершена ещё пять лет назад при легате Агриппе. На самом же деле это было далеко не так. Из глубин Пиренеев на дороги провинции Сантендер, а то и Астурии совершали стремительные набеги воинственные кантабры. Наш легион, разделённый на несколько манипул, находился всё время в движении и столкновениях с подвижными отрядами иберийских варваров. Справедливости ради надо отметить, что кантабры сражались храбро, были умелыми воинами, и нам приходилось трудно. К тому времени я был принципалом и считался одним из лучших солдат в легионе. Немногие могли сравниться со мной в мастерстве владения оружием. Мои парни были хорошо обучены, понимали меня и, как выяснилось позднее, были преданы мне.