Поп Гапон и японские винтовки. 15 поразительных историй времен дореволюционной России

Так или иначе, призывы большевиков остались без ответа. Утром 13 декабря началась стачка, возглавленная Ильей Шендриковым. Буквально через несколько дней она достигла небывалого размаха – забастовало до 50 тысяч рабочих. Тут большевики поняли, что инициатива уплывает из рук. Но присоединяться к чужой организации они, естественно, не захотели – и вместо этого создали второй забастовочный комитет, скопировали требования шендриковцев и таким образом присоединились к стачке. А еще – подлили масла в огонь, пригласив азербайджанских и армянских социал-демократов.

Все время забастовки шендриковцы и большевики боролись не только с нефтепромышленниками, но и друг с другом – за руководство стачкой. Ради борьбы с конкурентами большевики первыми пошли на переговоры с нефтепромышленниками, но не тут-то было: шендриковцы предприняли все возможное, чтобы сорвать диалог. Большевики убеждали директоров и управляющих, что именно они, большевики, полностью контролируют рабочих, а шендриковцы, чтобы доказать обратное, начали жечь нефтяные промыслы. Окрестности Баку заполыхали. За пять дней сожгли 225 вышек.

Промышленники в панике согласились почти со всеми требованиями большевиков и заключили с ними договор. Они тут же объявили о победе забастовки и призвали бастующих выходить на работу. Но не вышел практически никто: шендриковская «Организация» обвинила большевиков в штрейкбрехерстве, сговоре с полицией и капиталистами, призвав рабочих продолжать жечь вышки с еще бóльшим энтузиазмом. Промышленники поняли, что договорились не с теми.

Еще через два дня Илья Шендриков направил делегацию в измученный противостоянием Совет союза нефтепромышленников и потребовал полного удовлетворения экономических запросов рабочих. Предприниматели согласились на все. В тот же день на территории завода «Электрическая сила», при огромном стечении народа, представители рабочих и нефтепромышленники подписали первый в истории России коллективный договор.

Что же осталось от нефтепромыслов? Пожары нанесли серьезный урон нефтяной отрасли России. И к тому моменту, как промышленники зализали раны, ситуация на рынке изменилась. Себестоимость нефти из-за убытков выросла, а угля – упала. Нефтяникам стало невыгодно увеличивать добычу. Вместо этого они вступили в картельный сговор, договорившись не поднимать уровень добычи и пользоваться тем, что из-за недостатка нефти цена на нее будет продолжать расти. Иностранную нефть в Россию не ввозили – из-за высоких таможенных пошлин. Между тем в США шел бум нефтедобычи. Если в начале века страны были в этом равны, то к началу Первой мировой войны Америка обгоняла Российскую империю в четыре раза.

Тут проявилась характерная черта царской бюрократии. Если дело было интересным, то правительство работало толково, хотя и долго, и создавало сложные, но отлично работающие системы, например винную монополию. Если дело было непонятным или решения не находилось – проблемы копились годами. Нефтяную отрасль можно было вывести из кризиса десятком разных способов: распродать новые нефтеносные участки, снизить таможенные пошлины на ввоз, изменить налоговое законодательство, создать антимонопольную службу… Но сделано не было ничего.

Так из-за неприспособленности правительства к новым историческим реалиям и конкуренции бакинских социал-демократов друг с другом Россия на десятилетия лишилась статуса ведущей нефтяной державы.

Секс в Российской империи

В 1891–1896 годах в Европейской России (без Финляндии и губерний Царства Польского) ежегодно рождалось примерно 4–4,5 миллиона человек. В середине 1913 года население Российской империи составляло около 166,7 миллиона человек – это без учета Финляндии.

Среднее количество детей в каждой семье – пятеро-шестеро. У самого Николая II, например, было четыре дочери и наследник Алексей. Многодетных было много потому, что, во-первых, средства контрацепции были дороги, а во-вторых, аборты были запрещены уголовным законодательством. Все рожали помногу. А если рожали – то, очевидно, занимались сексом.

Когда заходит речь о Российской империи, многие все еще представляют себе религиозную высоконравственную державу, где все ходили в церковь и занимались сексом только с супругами. Это, надо сказать, далеко от истины. Для начала посмотрим на крестьян: в конце концов, 85 % подданных русского царя жили на селе.