«Охрана», — обреченно подумал загнанный в угол, смотря на здоровяка и неизвестного парня рядом.
— Да ты садись, правды в ногах нет, — улыбнулся старый человек, подходя ближе слегка хромой походкой. Редкие седые волосы едва доходили до шрама, который идеальной линией прошел через глаз, навсегда ослепляя обладателя. Лёгкий кожаный камзол скрывал измученное тело и множество отметин от неудачных покушений. Увесистые сапоги гремели тяжелой походкой, будто бы вдалбливали гвозди в уши Бориса.
— Хочешь пирожок? — хриплый голос продолжал пронзать побледневшего торговца. — На, покушай, — костлявая ладонь, мерзко обтянутая кожей, потянулась к сидевшему на стуле, предлагая вкусный, но совершенно неуместный эмпанадас*.
Попавший в ловушку человек не шелохнулся. Мысли в голове неслись с безумной скоростью. «Он знает… он знает… Что сказать? Его заставили! Угрожали семье. Этот проклятый вельможа подарил дочке яблоко с кинжалом, намекнув, что будет при отказе. У него не было выбора, нужно признаться».
— Я… — пытался начать говорить купец, но получил размашистый удар по телу, который скинул того со стула, словно пушинку. Противень громыхнул от соприкосновения, а пирожки, старательно пекшиеся женой, разлетелись в разные стороны.
— Господин Инсани… я… — продолжил попытки торговец.
— Вставай! — яростно крикнул Дед, скрипя зубами от злости
Под гневным взглядом купец встал, чувствуя, как болят кости. Старик подошел к трясущийся жене, которая пыталась встать, но была остановлена амбалом рядом. Тощие пальцы прошлись по плечу, слегка касаясь лица.
— Что бы мне с ней сделать? — задумчиво спросил старый, пытаясь отыскать глаза девушки, которая не могла сдержать слёзы.
Борис многого боялся. Но сейчас опасность стала угрожать не только ему, но и его семье. Страх отступил под проблесками смелости. Мужчина побежал на Инсани и опрокинул того на пол. Неуклюжие удары посыпались на тело поваленного, едва доставая до лица.
Охрана не шелохнулась.
Хрипя от злости, дед с трудом повалил того на спину и начал колотить. Струйка крови текла из носа, разбитого защищающему жену.
Удачный удар выбил дух из хозяина дома, и тот пропустил удар в лицо. Борису показалось, что он потерял сознание лишь на миг, словно моргнул. Удивленно проснувшись от холодной воды, мужчина смотрел на ревущую жену перед ним, которая находилась на расстоянии вытянутой руки.
— Ты предал меня, — старик прижал платок, обильно намокший от крови, к носу.
Торговец дёрнулся, но заметил, что привязан к стулу.
— Смотри, — спокойно сказал дед, перерезая сзади горло жене Бориса. Фонтан крови прыснул на лицо.
С минуту смотревший в шоке мужчина начал извиваться словно змея, крича проклятия на обидчика. Кровь жены стекала по его физиономии.
Старик лишь смотрел и мстительно улыбался. Дав тому в волю порезвиться на стуле, он решил немного остудить совсем разошедшегося вдовца. Смех прозвучал в ушах связанного вместе с лёгкими ударами в живот, выбивая последние надежды на сопротивление.
— Энильсон, — обратился мучитель смотря в глаза поникшему мученику. — Иди к Койлу. — Голова крутилась, внимательно наблюдая за реакцией предпринимателя.
Борис не мог поверить в случившееся. Всё было будто бы в тумане. Душевная боль затмила телесную, не давая тому воспринимать окружающий мир. Разум начал погружаться в пучину отчаяния, рвя рассудок.
Вдруг появился лучик надежды. К сожалению.
— Папа, — со слезами произнесла дочь, одетая в школьную форму.
— Ложись, дорогая, дедушка всё сделает как надо, — тепло улыбнулся Инсани, скрывая за улыбкой кровавое прошлое и чёрную душу.
— С-сюда? — практически рыдая спросила Сабина, почувствовав, что происходящее неправильно.
— Да, сюда, — ответил старик, смотря на деревянный гробик, идеально подходящий по размеру своему будущему жителю.
Всё это видящий купец не мог даже вымолвить слова, лишь молчаливо смотрел на происходящее: вот его дочь ложится в гроб, парень рядом поливает её какой-то жидкостью, другой, судя по форме, дворецкий, закрывает крышкой с двумя дырками, одна для лица, вторая в ногах. Дед, напевая задорную песенку, протягивает руку в сторону и получает коробку. Садясь к ногам девочки, он зажигает спичку и выжидательно смотрит на отца. Спичка мучительно горела. Когда она почти дошла до пальцев, поджигатель отпустил её.