Попаданец в себя, 1960 год (СИ)

И еще параллельно с этим дневником следует наваять крепкую молодежно-производственную повесть, разбавив собственными стихами. Надо просмотреть Юность и «Комсомолку» за год, если «Коллеги» Аксенова уже опубликованы, то я попаду в струю, в тему новизны.

Кстати, удивительно активировалась работа мозга. Наверное, он бы прокачен в прошлой жизни, и серьезно прокачен за почти восемьдесят лет, а теперь с обновленной физиологией, со свежими и не забитыми всякой старческой гадостью сосудами, шпарит будто комп с мощной оперативкой и процессором Intel Core i7[22], который изобретут только в 2008 году через сорок восемь лет. Собственно, до школы мы учились читать и считать, в школе учились учится и лишь в институте научились немного систематизировать и обобщать. А потом всю жизнь учились мыслить. Мой мозг помимо разнообразной информации окреп в прогрессивный двадцатый век и освоился с высокими скоростями двадцать первого. Я, собственно, на компьютере тогда быстрей писал, чем нынче некоторые современники говорят и думают. Ритм жизни нетороплив, окружение пасторально-криминальное под советским соусом. А мне обновленному даже история КПСС дается легко, а языки еще легче. Уже почти без словаря читаю по аглицки, улавливая значение незнакомых слов по контексту. С французским тоже все успешно. Читаю учебник, слушаю радио из Парижа. Тащусь и обольщаю девчонок шикарным прононсом…

…А насчет уголовщины следует связаться Виктором Хорьковом, я с ним с первого класса дружил — Витька из неблагополучной семьи, он и сам хулиган, все попробовал с детства, курит, пьет, с девчонками спит. А уж старшие его братья точно в шайке. Даже, помнится, Витька что-то рассказывал про пахана из их района, Шифер или еще как-то на «Ш» кличка. Пойду к Вите, если вспомню адрес. Был как-то, там еще его отец дочку порол ремнем, пацанке лет 12 было тогда — стеснялась позора. Все Хорьковы в одной школе учились. Помнится, в классе втором меня старшеклассники поймали, завели в свой класс и начали снимать с меня штаны… Так Витькин брат отобрал меня у них и за руку отвел в мой класс. Время такое было, когда уголовники честней чиновников и работяги порядочней служащих.

Три дня вспоминал и вспомнил — Шкиля, Шкилевич. Глава шайки центрального района. Ребят, живущих в районе улиц Ленина и Карла Маркса. В 1991 году группа «Ноль» исполняла песню:

Ты спросишь меня, почему иногда я молчу,
Почему не смеюсь и не улыбаюсь.
Или же наоборот, я мрачно шучу
И так же мрачно и ужасно кривляюсь.
Просто я живу на улице Ленина
И меня зарубает время от времени…

Федя Чистков, помнится, рассказывал, что сам он никогда не жил на улице Ленина. А песню написал во Франции, в полном ошеломлении от вида свободных и независимых людей. Чувство собственной неполноценности было острым. Ночью в отеле ему не спалось, и пришли в голову эти строчки. А жил он жил на Большой Пороховской в районе реки Охта, рядом с Домом Пионеров, где находилась студия Андрея Тропилло. Там писались альбомы «Аквариума», «Кино» и других хороших людей. Я тогда много работал на Питерские издательства и снимал квартиру на Колокольной улице, которую питерцы звали алкогольной. Соседство с Владимирским собором обеспечивало массу бомжей и попрошаек, а дореволюционные дома с многокомнатными квартирами большевики давно превратили в коммуналки. Именно в подобной коммуналке я и снимал комнату, что было дешево и удобно: за углом Владимирская площадь, метро Достоевское или метро Владимирское, Кузнечный рынок — все рядом. Между прочим в старости частым посетителем церкви был Федор Михайлович Достоевский. Кроме того здесь была отпета Арина Родионовна, няня Пушкина. Впрочем, Питер — сплошная история, будь там климат полегче — фиг бы я уехал.

Нет, надо перестать постоянно удаляться в эти воспоминания. Та жизнь прошла, а по какому пути пойдет новая… Нет никаких гарантий, что я не в параллельной реальности или что не лежу в коме после инфаркта или инсульта в благословенном Израиле, куда в той жизни поехал пенсионером лечит рак, да так и остался на ПМЖ.

Реальность чем-то хороша, она нетороплива, искренна, наивна. Она радует НАСТОЯЩИМ молоком, НАСТОЯЩИМ квасом, НАСТОЯЩИМИ овощами и НАСТОЯЩИМ бытом. Конечно, газета «Известия» вместо туалетной бумаги и колонка на дровяном отоплении вместо круглосуточной горячей воды вносят в НАСТОЯЩЕЕ некоторые шероховатости, но молодое тело неприхотливо, а НАСТОЯЩИЙ огурец вместо тех, будущих длинных ГМО без вкуса и запаха, стоит мессы. Во дворе играют дети — это нормально. В будущем улицы вымирают, а дети появляются ТОЛЬКО в сопровождении воспитателя или (что реже) родителей. Всё — с опаской, и Деды Морозы больше не сажают малышей на колени!