Попаданка для султана

     На сердце было не тревожно, но тяжело. Каждый из нас уже сделал свой выбор.

– Прошло лучше, чем я мог рассчитывать. Ирнарташ знает свое дело, хоть цена и непомерно высока.

– Не высока. За жизнь можно отдать многое. Никто ведь не пострадал…

– Все хотел спросить, – перебил меня Ар, будто решился на что-то. Даже ладони мои покрепче к себе прижал. – А ты бы сама хотела остаться рядом со мной?

– Зачем ты это спрашиваешь? – попыталась я высвободиться, но мне не дали. Напротив, синеглазый отставил бокал на столик и повернулся ко мне, заключая в плотный кокон из своих рук.

– Ответь, – настоял, проговорил с нажимом.

– Я не готова к той жизни, какую ты мне можешь дать. У тебя гарем.

– У всех гаремы, – возразил он. – Даже у наших женщин.

– Значит, тогда бы и я завела себе гарем! – огрызнулась, чувствуя, что этот разговор не приведет ни к чему хорошему.

– Нет! – полыхнуло в его глазах.

– Тогда распусти свой!

– Не могу, эти правила нерушимы. Не я их придумал, и не мне их отменять.

– Значит, и не тебе со мной быть, – подытожила я этот нелепую перепалку.

     Вывернуться удалось лишь на мгновение. Схватив меня за руку, Арбейхел вновь притянул меня к себе, впиваясь в мои губы таким желанным, но таким болезненным, наказывающим за неповиновение поцелуем. Задохнулась в страсти, что обрушилась на нас, но голову не теряла. Если потеряю, будет еще больнее, еще тяжелее уходить.

– Ты издеваешься надо мной, Лейла. Ты издеваешься, – прорычал, прерывая поцелуй. Прикрыв глаза, лбом касался моего лба, пытаясь восстановить дыхание. С каждым новым словом голос его становился все громче. – Разве твой император, подготавливая тебя, не говорил, что с демонами спорить нельзя? Разве он не рассказал, что у нас есть гаремы? Разве не приказал подчиняться?

– Я подчиняюсь только своему сердцу! – прокричала, вырываясь из плена.

     Шаг назад. Еще один. Слезы застыли в глазах, застилая обзор. Отвернувшись, сорвалась на бег, буквально вылетая из его спальни. Промчавшись через комнаты, притормозила лишь в общем коридоре. Прислонилась спиной к холодной стене и заревела, глупо разрыдалась, соскальзывая вниз. Разрыдалась обессиленно, потому что поступала правильно, но от этого почему-то было больно в груди.

– Пожалуйста. Только не сегодня. Я устал с тобой спорить, – опустился Арбейхел рядом и взял меня на руки, бережно прижимая к себе.

– И я устала. От всего устала.

Глава 23

Глава 23: Любовь зла

Арбейхел

     Не спал.

     Отчего-то не спалось. Сжимал Лейлу в объятиях, гладил по распущенным волосам. Сам расплел длинную косу, а теперь осторожно перебирал пряди, не желая нарушить ее сон.

     Темноволосая, темноглазая, смуглокожая. В этом теле скрывалась удивительно светлая душа, которую я не хотел очернять. Ни своими мыслями, ни своими желаниями, ни своими намерениями.

     Мы оба – и я, и Ирнарташ – знали, что я не смогу отпустить ее от себя. Эгоистично не желал расставаться с ней и готов был пойти на подлость. Воткнуть нож в спину бывшего друга, если это понадобится, потому что только ей я дышал эти дни, только вокруг нее вились мои мысли. Вокруг нее и вокруг отца.

     Обсуждая условия сделки в кабинете колдуна, я произносил слова клятвы и уже тогда знал, что неминуемо нарушу ее. Не мог по-другому, не хотел. Да и лазейка нашлась сама собой. Я даже ненароком подумал, что заклятый друг оставил ее специально, словно показывая, насколько он благороднее меня, указывая на мою прошлую ошибку.

     Я на благородство никогда не претендовал. Отправляя Лейлу в гарем, проявил жестокость – самую яркую черту моего скверного характера. Страстно желал не оставить выбора – ей, себе, нам обоим. Возненавидев меня, она бы облегчила расставание. Возненавидев себя за то, что позволил ей навредить, никогда бы не нашел в себе прощения, но все получилось так, как получилось.

     Наблюдал за тем, что творилось в гареме, с балкона. Воины, отвечающие за сохранность и порядок в гареме, несколько раз порывались прервать женские разборки, но я не давал. С каким-то болезненным удовлетворением отмечал, что передо мной не хрупкая слабая женщина, а настоящий боец, борец. Именно та, что встала на постаменте, когда мы двигались в сторону дворца. Равная по силе и духу. Та, что вызывала уважение и оправданный страх. Та, что прочно заняла место в моем черством сердце.

     Проявлял двуличие, которое рьяно осуждают обыватели. Человечка и русалка жадно вслушивались в мои слова, когда я предлагал им свободу взамен на помощь. Только им – не Лейле, потому что ей свободу предложить не мог. Не желал, ведь она моя душою и телом.

     Совесть? Где вы видели демона с совестью? Меня не интересовало, как ее служанки будут выкручиваться. Хоть в постель к Ирнарташу заползут, пока он будет пребывать во дворце, лишь бы его внимание переключилось с Лейлы на кого-то из них.

     Каждая мелочь была важна. Каждая ниточка вела к особому итогу, но именно благородство заклятого друга стало для него спасением. Убил бы я его? Несколько дней назад яро верил, что смогу, но теперь сомнения обуревали.