Попаданка, или Счастье за полставки

Я вижу, что у тебя чистое сердце. Увидел, когда ты спасла того орка на дороге, а потом расстроилась из-за того, что не подумала о крестьянине. Я должен признаться, что сомневался. Ты казалась мне именно такой – мелочной, падкой на богатства. Ты можешь отвергнуть меня только за то, что я хотел убить тебя, тогда… когда наслал зарков на лагерь. Думал, что уж лучше пусть все будет так, как есть, чем ты, небесная дочь, примешь сторону Арлена и совершишь непоправимую ошибку. Но теперь я вижу, как ошибался сам, не доверившись замыслу Небесного бога, ведь если тебе суждено решить судьбу Межмирья, то пусть так оно и будет. Ведь никто не сможет выбрать для нас лучшей судьбы, чем ты.

Он замолчал, а у меня в ушах все еще звенели отголоски его слов. Ка’эрдон только что признался в том, что замышлял убийство, а я не чувствовала в тех словах угрозы или даже не испытывала после них обиды.

Я взяла его руки в свои и заглянула прямо в темные глаза. И не такие уж они, к слову, были и темные – просто зеленые, насыщенного изумрудного оттенка. А темными их делали черные ресницы, так четко очерчивающие контур, делающие взгляд пронзительнее, ярче…

Темнейший князь склонился ко мне и на какое-то мгновение, когда наши губы от поцелуя отделяло одно лишь дыхание, прикрыл веки, прошептав:

– Даже если луна больше никогда не взойдет над горизонтом, я буду вспоминать твое лицо в ее свете всякий раз, когда закрою глаза.

Я коснулась его первой и замерла не в силах сделать вдох. Ка’эрдон обнял меня притянув к себе, нежно обхватил своими губами мои и аккуратно скользнул меж них языком, останавливая мысли и стирая их напрочь из памяти. Он целовал меня нежно и жарко, терпеливо вовлекая в таинство, в котором я еще была новичком. Не требовал большего – лишь отдаться полностью власти объятий друг друга и магии что рождалась от прикосновений.

В это краткое мгновение, я не жалела ни о каких своих решениях и мне, так же, как и ему было все равно, что будет после. Я только надеялась на то, что все будет хорошо, ведь Небесный бог любит свои создания и по ту, и по эту сторону от сумеречной черты. Любит и не допустит несправедливости, потому что любовь – это то, что есть в сердце каждого существа в Межмирье.

***

Скрипнули на петлях большие распашные двери с резным узором в форме луны, да лучистого солнца, и мы вошли в небольшой сводчатый зал, пропахший благовониями. Из-за высоких стрельчатых окон во все стороны открывался вид на небо – красное от заката с одной стороны и мерцающее звездами с другой.

Арлен стоял у алтаря в красивом, расшитом золотом камзоле, еще более богатом чем прежде, но теперь не забыл взять с собой меч в драгоценных ножнах, с инкрустацией да чеканным узором. Я с тревогой посмотрела на Ка’эрдона, но тот лишь беспечно улыбнулся, крепче сжав мою руку.

Он довел меня до алтаря, под полным едва сдерживаемого гнева взглядом Арлена, и отпустил, встав напротив брата.

– Здравствуй, госпожа моего сердца. – Сказал Светлейший князь, склонившись ко мне и подхватив руку для поцелуя. Он коснулся губами тыльной стороны ладони, и я почувствовала, что рука Арлена дрожит. – Я считал минуты до нашей новой встречи. Не находил себе места, думая, как ты там, без моей защиты и верного сердца. Я не прощу себе, если ты хоть на миг оказались в опасности! Хорошо ли мой брат обращался с тобой?

Ох, Арлен, если бы ты только знал… Я скользнула по фигуре Ка’эрдона укоризненным взглядом, отметив про себя что тот прикусил губу, не то нервничая, не то сдерживая свою извечную ухмылку.

– Все хорошо. Темнейший князь оказался очень радушным хозяином и разместил меня в своем замке со всеми удобствами. – Заверила его я, с максимальной серьезностью.

А Ка’эрдон возьми – и прысни от смеха! Арлен нахмурился, темнее грозовой тучи, и бросил в его сторону взгляд не предвещающий ничего хорошего.

– Если я узнаю, что хоть волос упал с ее головы, я из-под земли тебя достану и заставлю собственной кровью возместить все слезы моей госпожи!

– Арлен, все хорошо! – Я взяла его за руку, попытавшись успокоить. – Видишь, я здесь, цела и невредима.

Его широкая грудь высоко вздымалась, а взгляд отражал бурю эмоций, бередивших душу воина. Арлена не сложно было понять – он ревновал, чувствовал, что упустил что-то, ведь мы с Ка’эрдоном явно стали ближе и он уже никак не смог бы на это повлиять.

Жрец Небесного бога, вежливо откашлялся и, огладив свою длинную седую бороду, распростер руки в стороны, сказав:

– Вот и пришло время нам исполнить пророчество и решить, кто из двух достойных князей станет мужем избранной! Небесной девы, посланной нам нашим богом-отцом. Пусть же свершится сие! О, прекрасная дева, молви нам свое слово.

Три пары глаз уставились на меня, и я в полной мере ощутила «боязнь сцены». Пусть зрителей был и не полный зал, но от того как они при этом были сосредоточены и серьезны, у меня просто руки немели и поджилки тряслись.