Попасть в отбор, украсть проклятье

Майнок поступила в отдел сразу после индивидуального обучения. Хотя могла бы выбрать службу при дворе: редкий дар позволил бы ей стать лучшей фрейлиной императрицы. Она бы оберегала Ее Величество от плохого настроения и кручины, — в общем, служила на благо империи и не рисковала жизнью ежечасно. Но Майнок хотела мстить. Таким, как тот, кто ее купил. Таким, как тот, кто ее продал.

— Теперь понимаешь, что у нее с ренегатами свои счеты? Для нее враги короны — ее личные враги.

Он говорил, а я ощущала прикосновения его теплых, сухих, чуть шершавых пальцев к своей холодной бледной, рассеченной ножом коже, которую хотелось прикрыть. Впервые я стеснялась себя. Того, что я такая.

— Значит, ее можно исключить? — уточнила я у ворона, который закончил шить и искал взглядом ножницы, чтобы перерезать нитку.

— Нет, — огорошил меня Ар. — Я не исключаю никого. Просто говорю о том, что у нее должен был быть очень веский повод, чтобы перейти на сторону преступников.

Ножниц на столе не было. Я уже хотела чиркнуть когтем — хоть какая-то польза от моего маникюра — но тут ворон наклонился и просто перекусил нитку зубами. Всего доля секунды, когда даже не его щека — дыхание прикоснулось к моему плечу. И вот странность: я не чувствовала боли, пока игла протыкала меня, а вот этот миг… от этого прикосновения без касания побежали мурашки.

Забота ворона, такая простая, обыденная, позволила мне на несколько секунд почувствовать себя живой, абсолютно и совершенно живой.

— Спасибо, — я поспешила натянуть куртку, закрывая шов.

Ворон же, будто угадав, о чем я думаю, рукой накрыл мое плечо, не дав мне до конца поправить одежду.

— Тай. Поверь, ты красивая. Даже сейчас. — Он провел пальцем по моему подбородку, чуть его приподняв, мягко заставляя посмотреть ему прямо в глаза. — Поверь, я видел много красивых лиц, скрывавших уродства души. И привык к этом настолько, что стал считать это нормальным. Что в тебе видят не тебя самого, а положение, власть, деньги или угрозу. И сам перестал видеть в людях человеческое.

— Ну, я не совсем человек. Скорее просто очень активный и жизнерадостный труп, — попыталась я улыбнуться и добавила: — А нормы… Ее вообще не существует. Что естественно для коршуна, то кошмар и смерть для полевки, которую он закогтил. Если бы ты не научился видеть людей насквозь, то…

— Я бы не выжил, — закончил за меня ворон и, отстранившись, подошел к сейфу и открыл его дверцу. — Помнишь, я говорил тебе о черепе. Так вот. Это череп моего брата, Энора. его убили год назад. Он совершил ошибку, поверив, и поплатился.

— Постой! Как убили? — я вскочила с места. — О таком событии наверняка бы раструбили все новостные листки!

— Если бы репортеры узнали, то да. Но официально Энор отбыл с исследовательской экспедицией в долину Гейзеров.

— Зачем? — не поняла я.

А потом до меня дошло: император и его наследники — сильнейшие маги империи. На их крови зиждется закон и порядок. Считается, что их невозможно убить, как простых смертных. А если окажется, что это не так… сколько ещё тайных обществ, жаждущих захватить власть, появится только в одной Эйле? Вот и получается, что Его Высочество Энор ушел за Грань столь же тихо и безвестно, как подзаборный бродяга. Просто чтобы простые имперцы спали спокойно.

Все это время ворон молчал и следил за тем, как меняется выражение моего лица, пока я осознаю, что стоит за его словами.

— Мне жаль, — произнесла я до оскомины банальные слова.

И нормальный человек бы на этом остановился, но только не некромант! Для нас смерть — это просто ремесло. Особенно если эта смерть — не твоя собственная. В общем, у нас специфические взгляды и на загробие, и на саму жизнь. Которую мы, к слову, считаем великой ценностью. А посему, как и всякие кладоискатели, норовим ее откопать. Даже если она давно и прочно зарыта. Причем даже не нами.

Посему я не смогла удержаться от того, чтобы не приободрить ворона:

— Зато у меня для тебя есть и хорошая новость. Ты знал, что всякий, хранящий скелеты в шкафу, — слегка некромант? А у тебя их — что фигуральных, что реальных, — я кивком указала на череп, — преизрядно.

— Вообще-то я храню «свои скелеты», как ты выразилась, не в шкафу, а в сейфе, — педантично поправил Ар.

— Ну да, — охотно согласилась я. — Такие тайны обычному шкафу и я бы не доверила.

— А касательно того, что я некромант… Тай, даже не надейся: в расследовании ты не участвуешь!

— Но я даже не заикнулась о том, что раз ты немножко маг смерти и я могу попросить тебя как коллега коллегу… — возмутилась я. Искренне так, негодующе. Потому как именно это я и собиралась сказать. — Ар, с тобой даже спорить неинтересно!

— Зато быстро, — тут же нашелся ворон.

— Ну а может всё же?.. — с надеждой уточнила я и выдвинула свой главный аргумент: — Да я просто не могу не участвовать. Я уже вляпалась по самую надгробную плиту! И это… Я же твой главный свидетель. Ну, или главное вещественное доказательство. Но главное же!

На мою пылкую речь ворон лишь вздохнул. Выдержал паузу, во время которой я закипела, как холодный чайник, и произнес: