Пополам

После этого Толик пропал на месяц. Анна ему писала, он не отвечал. Она спрашивала, приехать ей или нет? Отправляла голосовые сообщения, что теперь она не обязана скрываться от мужа, они смогут быть вместе, как и мечтали. Толик не отвечал. Анна следила за социальными сетями Ленки. И, судя по фотографиям, у них все было хорошо. Прекрасная счастливая семья. Ленка выставляла букет, подаренный мужем на годовщину свадьбы. Фото на берегу реки, где они с Толиком стоят, обнявшись. Рядом дети. И, наконец, фотография, подкосившая Анну, – Ленка держится за живот. Толик стоит рядом и смотрит на жену с любовью. Они ждут третьего. «Мы долго старались и наконец получилось», – написала Ленка. Долго старались? Толик говорил, что давно потерял к жене интерес, не прикасается к ней. Получалось, очень даже прикасался и приложил старания.

– Помирись с Георгием, он простит, – увещевала Анну мать.

– Зачем?

– Не думаешь о себе, подумай о детях.

– Им нормально, они привыкли.

Мать качала головой.

Антон

В этом мама была права. После той поездки в Карелию и начала учебного года я постепенно отвыкал от Юльки, а она от меня. Наши встречи в раздевалке становились все реже. У меня дополнительные занятия, восьмые уроки, у Юльки – свои дела, четвертый класс. Мы даже созванивались не каждый день. Отец нанял Юльке репетиторов по математике и по русскому. Она была загружена учебой, писала мне все реже. Я, как ни старался, не мог поддерживать близость на расстоянии.

Из карельского лагеря Юлька вернулась совершенно счастливая, я же понял, что теряю младшую сестру. Впрочем, с виду все было как всегда. Я – вечно страдающий, нервный, замкнутый. Юлька – радостная, если удалась проказа, шалость, приключение. Она подружилась со всеми главными хулиганами школы, перестав с ними драться. Я же хорошо себя чувствовал в новом классе, где мог спокойно учиться, не подвергаясь каждодневным издевательствам. Юльке больше не требовалась моя защита как старшего брата. Она сама могла за себя постоять и стала диктовать условия маме, как делал папа – жестко и категорично. Мама попросила поехать к бабушке – на юбилей, хотя бы на пять дней. Юлька ответила, что у нее другие планы. Позвонила папе, и тот на зимние каникулы отправил ее в лагерь – лыжные походы, хоккей, управление собачьими упряжками. Для Юльки был важен экстрим. Я же не хотел ничего. Папа предлагал. Мне хотелось закрыться в комнате, читать и не выходить на улицу. Даже с Настей, которая оставалась в Москве, не было желания встречаться. Она обиделась, когда я в очередной раз ей отказал.

Папа понял, что я могу часами лежать и читать, спокойно оставлял меня одного. Не переживал. Я был отличником, а на каникулах смотрел курсы по олимпиадной математике или информатике онлайн-школ, которые папа оплачивал без всяких возражений. Если бы он заглянул в мой ноутбук, понял бы, что там не только задания, домашние работы и лекции. Я начал читать про семьи, в которых детей разделили. Если честно, думал, что мы одни такие. Оказалось, нет. Я читал на форумах истории матерей, отцов, взрослых, которые решили, что имеют право ломать семью пополам. С одной стороны, я чувствовал близость с этими людьми, а с другой – совсем нет. У нас была своя история.

Одна женщина на форуме писала, что ее сын на суде сказал, что хочет жить с отцом, и суд принял к сведению его мнение. Ему уже исполнилось двенадцать, если бы меньше, мальчик остался бы с матерью. Но в нашей семье все было не так: у меня никто не спрашивал, с кем я хочу жить. Я даже не знал, что бы ответил в подобной ситуации. Сказал бы, что хочу жить с Юлькой, сестрой. Но в суде такой выбор не предлагался. Или мать, или отец.

И тут же попалась еще одна история – тоже от женщины. Мальчик, мой ровесник, решил, что будет жить с отцом. Потому что отец болен – рассеянный склероз, официальный диагноз. И о нем должен кто-то заботиться и поддерживать его. Мальчик решил, что папу нельзя оставлять одного. Женщина писала, что сын не хотел с ней видеться, винил во всем, что произошло, включая болезнь отца. Женщина спрашивала, что ей делать. Как объяснить сыну, что «на разводе настоял муж, у которого были дети от предыдущего брака, и он не хотел, чтобы нынешняя жена претендовала на имущество после его смерти».