Поповичи. Дети священников о себе

Мы тоже заходили порой в гости к Лецким и тогда замечали бесшумно передвигающуюся миниатюрную бабушку. Эстер Иосифовна (на самом деле Эсфирь) была женой известного советского резидента Леонида Абрамовича Анулова (настоящая фамилия Москович) – организатора нелегальной агентурной сети «Красная капелла» в Швейцарии, прошедшего по возвращении на родину по лагерям и ссылкам. Леонид Абрамович был засекречен настолько, что в 1974 году его похоронили под псевдонимом. Эсфирь Иосифовна резидентом не была, но всегда сопровождала мужа в качестве прикрытия. Году в 1931-м им пришлось взять на задание семилетнего сына, и тот ни разу не проговорился, что его родители – граждане СССР. А Эсфирь однажды чуть не провалила задание: в поезде женщину окликнул проводник, знавший ее под другой фамилией. Она обернулась. Поняв все, заплакала и мгновенно придумала, будто то была фамилия ее первого и погибшего мужа. От Эстер Иосифовны мне достался дорожный сундук, с которым она путешествовала по Европе. Я же использовала его как шкаф: там вполне помещался весь мой гардероб.

Уже взрослой я стала крестной Марины и ее сына Сережи. Крестилась и ее мама Ирма Леонидовна.

Нам удалось привлечь внимание не только Лецких. Неординарная внешность папы и мамы, их многодетность привлекли внимание семьи, живущей по другую сторону двора, где мы гуляли. Так мы познакомились с Делоне. Семья включала бабушку, маму и двух девочек. Старшая, Катя, была на год младше меня. Вторая, Даша, родилась на пару месяцев ранее нашей Дарьи. С семьей Делоне мы дружим по сей день. Только бабушки уже нет в живых. Наталья Николаевна была первым человеком на моей памяти, кто вышел из коммунистической партии, поскольку она стала христианкой. Родившаяся, как и наша мама, в 1941 году, ее дочь, тетя Лена, – сильная, смешливая, отважная – чуть позже стала активной прихожанкой Николо-Кузнецкого храма. Моя подруга Катя, выйдя замуж за нашего друга детства Алешу Емельянова, стала матушкой, Даша – замечательный художник. Это, конечно, незаслуженно короткий рассказ о долгих и разных годах жизни бок о бок с семьей Делоне. Счастливой жизни.

В новой жизни меня неожиданно ждала отдельная комната и новая французская школа, находящаяся в Лялином переулке – почти напротив нашего дома. Музыкальную решили оставить: добираться до нее с Покровки было столько же, как и от прежнего места жительства. Всех нас подстерегал непривычный метраж, потрясающий не только воображение, но и… физическое тело. Младшенький Петя принялся бегать по коридору, кататься на велосипеде, играть в футбол и тут же сломал руку. В день, когда ему снимали гипс, палец на руке сломала Таня.

Осташков был первым местом папиного служения. Его назначили вторым священником в храме того самого отца Владимира Шусты, который содействовал рукоположению. Спустя пару лет наша семья оказалась совсем в другом месте. На погосте Чурилово, то есть на кладбище при деревне Васильково, находящейся в 8 километрах от города Кувшиново. И я была уверена, что на погост папу перевели. Но папа поправил, все произошло не так:

– Там был священник. И когда он ушел в отпуск на месяц, владыка Гермоген благословил меня поехать послужить вместо него. Мне там понравилось: очень хороший народ, и я понравился старосте…

– Марье Алексеевне? – перебиваю отца.

– Да. И она все сделала, чтобы меня перевели. Только спросила меня: «Вы бы хотели у нас остаться?» Я, собственно, не думал об этом, у меня и мысли не было изменять Осташкову, но сказал, что мне понравилось. И через несколько месяцев я уже там служил.