Поправки

– Бип-бип! Неверный ответ! Знаете почему? Потому что даже два человека с идентичными параметрами остаются разными личностями. Скажем, у этих двоих одинаково высокий коэффициент интеллекта, но совершенно разный запас знаний и воспоминаний. Ведь так? Два способных на глубокую привязанность человека направляют эту привязанность на абсолютно разные объекты. Два одинаково несклонных к риску индивида избегают отнюдь не одного и того же. Возможно, благодаря аслану мы становимся в чем-то похожими, но штука в том, Инид, что мы все равно остаемся индивидуальностями.

Доктор улыбнулся особенно очаровательной улыбкой, и Инид, прикинув, что консультация как таковая стоит всего 62 доллара, сочла, что за свои деньги получила, наконец, достаточно чужого внимания и времени, а потому поступила так, как намеревалась поступить с той самой минуты, когда впервые увидела солнечно-львиные таблетки: полезла в сумку, извлекла из фирменного конверта «Плежелайнз» (в нем хранились выигрыши) пачку купюр и отсчитала полторы сотни.

– Лев дарует вам радость! – Мистер Хиббард снова подмигнул, подталкивая стопку образцов к ее краю стола. – Пакетик нужен?

С бьющимся сердцем Инид вернулась в носовую часть палубы «В». После ужасов предыдущего дня и двух ночей у нее вновь появилась вполне конкретная надежда. О, сколь сладостно упование человека, сжимающего в руке только что приобретенное лекарство, которое конечно же все изменит в его голове! Как свойственна всем нам мечта избавиться от констант личности! Чтобы свершилось волшебное преображение, не требовалось усилий – лишь поднести руку ко рту, не требовалось акта воли – лишь проглотить, не нужно было религии, кроме веры в причину и следствие. Скорей бы принять лекарство! Всю дорогу до каюты Инид словно по воздуху летела. По счастью, Альфред куда-то отлучился. Как бы признавая некую незаконность этого деяния, Инид закрыла наружную дверь на задвижку и вдобавок заперлась в ванной. Подняла глаза к их отражению в зеркале и, будто исполняя ритуал, поглядела в упор, как не смотрела на себя уже много месяцев, а то и лет. Протолкнула сквозь оболочку фольги одну золотистую таблетку аслана, положила на язык и запила водой.

Потом она несколько минут чистила зубы щеткой и нитью: бытовые хлопоты, чтобы время провести. Дрожь изнеможения пробрала ее. Инид доплелась до постели и прилегла.

В каюту без иллюминатора проник золотой солнечный свет.

Потерся о ее руку теплым бархатным носом. Лизнул веки шершавым, скользким языком. Сладкое, пряное дыхание.

Когда Инид очнулась, холодноватое галогеновое освещение каюты уже не казалось искусственным – ясный луч света пробивался из-за набежавшей тучи.

«Я приняла лекарство, – напомнила она себе. – Я приняла лекарство. Приняла лекарство!»

Вновь обретенная эмоциональная устойчивость подверглась серьезному испытанию на следующее же утро, когда, поднявшись в семь утра, Инид обнаружила Альфреда в душевой кабинке, где он спал, свернувшись клубком.

– Ал, ты лежишь в душе! – воскликнула она. – Здесь не место для сна!

Разбудив мужа, Инид принялась чистить зубы. Альфред открыл глаза, критически оглядел себя вполне осмысленным взглядом.

– Уф, весь застыл, – проворчал он.

– Бога ради, что ты здесь делаешь?! – пробулькала Инид сквозь фторидную пену, бодро надраивая зубы.

– Все крутился ночью, – пробормотал он, – дурные сны.

В объятиях аслана Инид обрела запас сил и терпения для таких вот выворачивающих запястье движений взад-вперед, которыми дантист советовал полировать боковые поверхности моляров. С умеренным интересом она наблюдала, как Альфред постепенно приводит себя в вертикальное положение – цепляется, опирается, приподнимается, прислоняется, слегка покачивается. С его чресл свисала нелепая набедренная повязка из склеенных друг с другом разодранных памперсов.

– Только посмотри. – Он покачал головой. – Ты только полюбуйся на это!

– У меня сегодня был такой чудный сон!

– Как поживают нынче наши «неприсоединившиеся»? – спросила организатор досуга Сюзи Гош голосом нежным и мягким, словно волосы в рекламе шампуня.

– Прошлой ночью не потонули, если вы об этом, – отрезала Сильвия Рот.

Норвежцы тотчас завладели Сюзи, им требовалась подробнейшая информация о возможностях «марафона» для пловцов в большем из бассейнов «Гуннара Мирдала».

– Какая неожиданность, Сигне, – чересчур громко обратился к жене мистер Сёдерблад. – Нигрены приготовили к утру действительно заковыристый вопрос для мисс Гош.

– Да, Стиг, они всегда задают заковыристые вопросы, верно? Очень основательные люди, наши Нигрены.

Тед Рот ловко вычерпывал мякоть из половинки грейпфрута.

– История угля – это история нашей планеты, – заявил он. – Знаете, что такое парниковый эффект?

– Тройная льгота по налогам, – сказала Инид.

Альфред кивнул:

– Я знаю, что такое парниковый эффект.

– Нужно вырезать купоны, а я иногда забываю, – продолжала Инид.

– Четыре миллиарда лет назад земля была раскаленной, – сказал д-р Рот. – Атмосфера была совершенно непригодна для дыхания. Метан, двуокись углерода, сернистый водород.