Популярна и влюблена

К тому времени, как наступает вечер премьеры, моя голова идет кругом.

Я до сих пор не видела ни Райнера, ни Джордана. Райнер отсиживается у своего отца. Судя по всему, Грег хочет вызвать шумиху вокруг нашего воссоединения в ночь премьеры и боится, что кто-то увидит Райнера вместе со мной. Мы несколько раз говорили по телефону, но не обсуждали ничего важного. Он сказал, что он в нетерпении, и все. Мы оба знаем, что нас ждет при встрече. Нам не нужно напоминать об этом друг другу.

Джордан тоже в Лос-Анджелесе, дома, но с ним я так и не говорила. Мысль о том, что он рядом, сводит меня с ума. Я хочу позвонить ему, но я постоянно окружена людьми. Я не смогла бы сбежать, даже если бы попыталась.

В шесть утра в день премьеры в мою дверь раздается стук. Полусонная, я открываю дверь, ожидая увидеть крепкую и худощавую фигуру Тони, но вместо этого вижу знакомые округлые формы. Приехала Лилианна, чтобы сделать мне прическу и макияж. При виде нее я чувствую такое облегчение, что чуть не бросаюсь со слезами ей на грудь.

– Привет, милочка, – говорит она. – Помнишь меня?

Она усаживает меня в кресло, а затем появляется Тони с планшетом в руках, но Лилианна как-то умудряется выдворить ее из комнаты.

– Сегодня здесь только я и ты, – произносит она. – Так что скажи мне, что происходит с теми мальчиками?

К трем часам мы готовы отправиться в Китайский театр TCL[11]. Я миновала первый этап сольных интервью, и они прошли довольно хорошо. У меня получилось не выложить никому ничего личного. Пока всё в порядке.

На мне черное платье с открытой спиной и бежевые туфли на каблуках с маленькими оранжевыми пряжками. Мои волосы выпрямлены, а макияж в коричневых тонах – нейтральный, но все же взрослый. Я чувствую себя утонченной и изысканной. По крайней мере, снаружи.

Тони ведет меня в холл, по коридору и в лифт. Мы едем на первый этаж, и я следую за ней в конференц-зал.

Сердце бьется в одном ритме со стуком моих каблуков по мраморному полу: тук-тук, тук-тук.

Актерство – это одно, но необходимость отвечать на все эти вопросы перед сотнями людей заставляет меня цепенеть. Думаю, лицо у меня зеленого цвета. Я за целый день не смогла съесть ничего, кроме яблока, и мой желудок одновременно завязывается в узел и бурчит. Не самое лучшее сочетание, но теперь я хотя бы знаю, как голливудские звезды остаются такими тощими. Благодаря не диетам, а страху.

Райнер стоит у двойных дверей шикарного номера. На нем черные брюки и накрахмаленная рубашка, и его волосы короче, чем когда мы виделись в последний раз. Они стильно выбриты по бокам. При виде меня он улыбается, и его ямочка словно подмигивает.

– Привет, красотка, – говорит он. Мое сердце отчаянно колотится. Я не могу понять, из-за восторга ли это или ужаса перед тем, что мне предстоит, и на секунду я спрашиваю себя, сделала ли я правильный выбор. Я хочу раствориться в его широкой улыбке и жарких объятиях.

Подхожу к нему и обнимаю. Он пахнет так знакомо, и я закрываю глаза, прижимаясь к нему. Он теплый. Надежный. Делаю глубокий вдох. И заставляю себя сосредоточиться на том, что должна сделать.

Тони нетерпеливо прищелкивает языком.

– Райнер, – говорит Райнер и протягивает Тони руку, другая рука остается у меня на талии. – Вы не могли бы принести мне газировки?

Она хмурится и поджимает губы, но все-таки направляется прочь по коридору, оставляя нас более-менее в одиночестве. Он улыбается мне.

– Наконец-то мы одни, – говорит он, но на флирт это не похоже. Возможно, он нервничает так же, как и я.

– Привет, – произношу я, немного отстраняюсь, и теперь мы стоим друг напротив друга.

– Как ты? – спрашивает он.

– Хорошо, – отвечаю я. – Кажется. А ты?

Райнер улыбается.

– Примерно так же. Как дела дома?

Я киваю.

– Дома все очень хорошо. Моя сестра выходит замуж.

На лице у него появляется широкая, доброжелательная улыбка. Ямочки на щеках танцуют.

– Правда? – говорит он. – Это замечательно.

– Ага.

Секунду он смотрит на меня. Ни один из нас не моргает, и вдруг вопрос повисает прямо между нами.

– Я скучал по тебе, – произносит Райнер.

– Знаю, – говорю я, прикусывая губу. – Я тоже скучала по тебе. – Это правда. Очень скучала. Скучала по тому чувству, которое испытываю только с ним – что все будет хорошо. Что, пока он здесь, я могу это сделать. Я могу со всем справиться.

Он кладет палец мне на подбородок и приподнимает мое лицо. Его глаза изучают мои. Они яркие, в них столько надежды, что у меня сжимается сердце.

– Ты хочешь этого? – спрашивает он.

Я не успеваю ответить, потому что в этот момент за дверью рядом с нами раздаются голоса. Настолько громкие, что они заставляют нас обоих отпрыгнуть.

– Не смейте втягивать ее в это! – кричит один голос, Джордана.

– Веди себя тише. Это бизнес.

– Чушь собачья! – говорит Джордан.

Мы с Райнером переглядываемся. По тому, как он бросает взгляд на дверь, а потом его глаза расширяются, я понимаю, что права. Второй человек в этой комнате – его отец, Грег Девон.

– Это тебя не касается!

– Все, что касается ее, касается меня, – говорит Джордан.

– О, это я знаю.