Популярные очерки о российских императорах

После рождения Павла отношения между Екатериной и мужем еще более ухудшились. Дело дошло до того, что однажды Петр, придя в апартаменты жены, несколько раз сказал, что сумеет образумить ее, когда же Екатерина задала вопрос «как же?», Петр до половины вынул из ножен шпагу.

К этому времени Екатерина уже сумела приобрести большой авторитет среди придворных. Она была доброжелательна в обращении, ничуть не высокомерна, свободно и почти без акцента говорила по-русски, питая слабость к простонародным оборотам речи, русским пословицам и поговоркам. Екатерина при каждом удобном случае подчеркивала свою приверженность православию и любовь к своему новому отечеству — России. Она упорно занималась самообразованием, вставая в шесть часов утра. Принято думать, что большую часть времени у нее занимали штудии сочинений видных просветителей, однако это не совсем так: на первом месте у Екатерины стояли книги по русской словесности, по истории и географии России. Именно это позволило ей впоследствии стать весьма неплохим литератором. Екатерина оставила после себя тысячи писем, сказки, стихи, комедии, драмы, учебники, записки мемуарного характера. Ее самообразование носило и чисто прагматичный, утилитарный характер — она хотела знать страну, которой всерьез готовилась управлять. А что касается научных и литературных интересов, связанных с Западом, то они были весьма многообразны и широки. Екатерина переписывалась с французскими энциклопедистами Вольтером, Дидро, Монтескье, с великим естествоиспытателем Бюффоном, скульптором Фальконе — будущим автором «Медного всадника», читала множество французских и немецких книг, заказывая, кроме того, переводы с английского, латыни, итальянского.

Сами жизненные обстоятельства подталкивали Екатерину Алексеевну к книгам. Как писал биограф императрицы В. А. Бильбасов, «Нелюбимая мужем, покинутая императрицей, забытая придворными провела Екатерина первые 18 лет своего пребывания в России. Однако в своих покоях она ко всему прислушивается, все обдумывает, обо всем размышляет и читает, читает все, что попадает под руку, читает без конца, и, между прочим, Тацита, Монтескье, Вольтера — лучших учителей, способных установить взгляд и формировать суждение»[73]. В подтверждение этой мысли можно привести высказывание самой Екатерины: «Два великих учителя, под руководством которых я проработала двадцать лет — уединение и несчастие»[74].

Эти же обстоятельства привели к тому, что со временем Екатерина перешла от чтения к сочинительской деятельности, которую, кстати сказать, не оставила, будучи уже императрицей. Труды Екатерины II были оценены как ее современниками, так и потомками. В частности, Павел Сумароков в своей книге о Екатерине Великой приводил следующее описание литературной деятельности русской государыни: «Творения Екатерины полезные и соответствуют своею важностию пространственному ее уму, и уделяемое от царских занятий на оные время, означает, что скипетр в ее руке не тяжелее был пера. Она сочиняла записки Российской Истории с великой точностью эпох древности. Ее всемирный словарь одним своим названием представляет всю важность предприятия, открывает корни языков, родство народов. Письма ее к Вольтеру предпочитаются всеми знатоками письмам Парнасского гражданина. Слог Екатерины чист, краток, ненапыщен, открывает богатство мыслей»[75].

Несколько позже В. О. Ключевский продолжал эту мысль: «В сочинениях Екатерины отразились и разнообразные интересы и увлечения ее возбужденной мысли. Немка по рождению, француженка по любимому языку и воспитанию, она занимает видное место в ряду русских писателей XVIII в. У нее были две страсти, с летами превратившиеся в привычки или ежедневные потребности, — читать и писать. В свою жизнь она прочла необъятное количество книг. Начитанность возбуждала ее литературную производительность. Она писала в самых разнообразных родах: детские нравоу- чительные сказки, педагогические инструкции, политические памфлеты, драматические пьесы»[76].

В литературном творчестве Екатерины II были и свои особенности. О них писал Введенский: «создавая свои серьезные по цели произведения, императрица отступала от современных ей общепринятых литературных приемов. Своим глубоко практическим умом она постигала всю непригодность разных «высоких» и «средних» слогов, старалась писать как можно ближе к простой разговорной речи, и в этом отношении она, вместе с немногими другими, решительно превосходила многих современников, более литературно талантливых. Свои воззрения на это она выразила в «Былях и небылицах», в «Завещании», где советует писателю «думать по-русски», а главным образом предостерегает против «скуки»[77].