Поражение Федры

Мои соглядатаи продолжают собирать информацию: в Афинах и за их пределами. Так что я знаю, что путешествие Тесея успешно и далеко от провала, на что втайне надеются недостойные мужи. Мне эти новости приятны, ведь, несмотря на все мои недостатки (коих у меня полно, и я это признаю), Афины у меня всегда в приоритете. Служба царю сделала меня богатым, но я никогда не подвергал свой народ опасности. Именно поэтому я с глубочайшим удовлетворением слушал донесения о том, как нищие цари один за другим соглашаются с тем, что их положение лишь укрепится, если они откажутся от титула и вступят в совет, который будет править новой, объединенной вокруг Афин Аттикой. Описания Тесеем Крита в связи с этим выглядели крайне убедительно, и меня удивляло, почему Тесей не подумал взять с собой саму критскую принцессу.

На самом деле он не только не взял ее с собой, но и, похоже, не подумал о том, каково ей будет остаться одной во дворце. Поразмышляв над этим, я даже подумывал предложить ей пожить в одном из моих сельских домов, пока не вернется Тесей и не восстановится мир. Но я быстро отмел эту мысль. Пока принцесса не высовывает носа из своих покоев, опасность ей не грозит. Так что нет причин впускать чужаков в мою частную жизнь.

В слухи о тайной связи между Федрой и Ипполитом я не верил. Юноша излишне привязан к своему коню. Но, что важнее, я внимательно наблюдал за их беседами и не видел ни единого признака влечения с ее стороны. Да, Федра мило краснела, когда Ипполит заговаривал с ней, но он всего лишь мальчишка, а она его мачеха.

Бремя же насмешек и поддразниваний несет на себе Ипполит, в основном от дурачья, которое зовет своими друзьями. Он тщетно отнекивается, продолжая выражать свою приверженность богине Артемиде. Те стоят на своем: принцесса Федра украла его сердце, а вместе с ним и целомудрие Ипполита.

Так случилось, что однажды я находился в обеденном зале, как раз когда молодые люди завели один из подобных разговоров.

Начал его Резус, шумный мускулистый парень и сын моего давнего друга. Его язык заплетался от количество выпитого за полдня алкоголя. Он поднял свой кубок и закричал безотчетно громко:

– Ипполит просит вас поднять тост за царицу Федру!

– За царицу Федру! – вторили ему не только за его столом, но и за соседними.

Ипполит угрюмо нахмурился.

– Я ничего подобного не просил, и вы это знаете.

Перед ним стоял кубок с вином, но голос его не дрожал, как и рука, поднятая с кубком к губам. Меня это не удивляло. Ипполит обожал спорт, а не выпивку. Он не совершит ничего такого, что неблагоприятно скажется на его увлечении, даже в отсутствие отца.

– Так ты что, не пожелаешь даме крепкого здоровья, а ее муженьку – здоровья похуже? – Резус вскочил на ноги и сам пожалел об этом: его сильно качало.

– Ее муж – мой отец, остолоп. – Ипполит воткнул в столешницу нож.

Будь Резус трезвее, он бы на этом остановился.

– Он достаточно стар, чтобы быть и ее отцом. Нацепишь на голову рога, когда ляжешь с ней? Я слышал, критских женщин возбуждают быки.

– Я не лягу с ней, – свел брови Ипполит. – Я поклялся… – начал он, но его прервал Резус.

– Да брось, Ип… Ипп… Дружище, неужели ты серьезно относишься ко всей этой артемидовой чуши?

Даже я не сдержался и с откровенным интересом уставился на Ипполита. Что он ответит?

– О какой чуши ты говоришь? – Голос ледяной, ладонь стиснула рукоять ножа.

– Это нормально – не трогать женщин, пока ты юн. Но мужчины должны спать с женщинами. Настоящие мужчины – спят.

Нож так молниеносно вспорол воздух, что никто из нас не увидел его движения, пока он не вошел в плечо Резуса. Парень пошатнулся, побледнел. Туника быстро пропитывалась красным.

– Я устал от твоей болтовни, – сказал Ипполит, поднялся и покинул зал.

Содрогнувшись, я проводил его взглядом.

Резус, пошатываясь, тоже вышел из зала при помощи нескольких друзей. Случившееся заставило меня призадуматься. В воздухе отчетливо пахло опасностью, чего не было раньше. Поспешил бы Тесей с возвращением.

Агнета

Напряжение, повисшее в воздухе Афинского дворца, сдавливало грудь и не давало дышать. Мы давно уже злоупотребили чужим гостеприимством, хотя нам, в общем-то, с самого начала были не рады. Я пыталась составить план отбытия, говорила с людьми, которые могли взять нас на борт и знали, двери каких дворцов открыты изгнанникам.

Но что толку, если Медея отказывается уезжать? Думает, обдурила нас своими смелыми поступками: слежкой за Тесеем, противостоянием с принцессой. Она просто добивается того, чтобы кто-то ее остановил, положил всему конец. Но как тогда поступить нам? Впрочем, Кассандра, полагаю, вернется к мужу. А что делать мне? Во дворце стало опасно. Я думала, виной тому приезд критской принцессы, но он лишь стечение обстоятельств. Опасность принес ставший царем Тесей, бросивший всех на милость Ипполита.