Поражение Федры

– Насколько я знаю – нет. – Меня передернуло от этого вопроса. Я ни разу не видела ни охранника, ни чьего-то соглядатая, но внезапно испугалась, что у стен есть глаза, а у дверей – уши, и почувствовала себя жутко наивной.

– Я сам проверю и выясню. Если от меня не будет вестей, значит, уезжать безопасно. Встретимся через два дня у дворцовых ворот, ночью, когда взойдет луна. Если вы придете не одни, встреча отменяется и никакого корабля не будет. Поняла?

– Да, – ответила я, не совсем его поняв.

Следующие его слова все разъяснили:

– Я помогу юной госпоже вернуться к папочке, но помогать сбегающим любовникам не собираюсь. Я ясно выразился? Если с вами будет мужчина, то вы – сами по себе, а я – сам по себе. Возможно, даже заработаю на том, что сообщу о готовящемся побеге госпожи кому должно.

Он громко шмыгнул, и мне вспомнилось, как дворец гудел слухами о воображаемом романе между Ипполитом и Федрой. Мысль о том, что я организовываю их тайный побег, нелепа и абсурдна донельзя, но откуда это знать ему.

– Уверяю, это не тот случай, – холодно отозвалась я.

Мужчина дернул подбородком, прощаясь, и вразвалочку пошел прочь, оставляя за собой смрадный запах.

Я прислонилась к стене, чтобы перевести дыхание. Возможно, я пообещала ему больше денег, чем он мог заработать за всю свою жизнь. Но если он выполнит обещанное, то цена того стоит. Но выполнит ли? Еще и Федру надо убедить, что мой план действий – самый верный.

Медея

Я тосковала по своим ночным прогулкам по дворцу, но Агнета вынудила меня пообещать, что я обожду с ними до возвращения Тесея и мало-мальского порядка. Так что я неприкаянно бродила по комнатам, сходя с ума от скуки и не находя, чем бы полезным заняться.

И тут ко мне подошла Кассандра.

– Госпожа, – обратилась она ко мне услужливо, что для нее редкость, – у меня для вас новости. Молодые люди завтра отправятся на охоту и вернутся лишь через неделю.

Я сердито уставилась на нее. Я столь долго находилась в подавленном состоянии, что раздражение прорывалось даже в простом разговоре.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Мы подумали, что вы не захотите упустить эту возможность. Прогуляться, – сказала Агнета.

За что тоже удостоилась гневного взгляда.

– Мне не нужно чье-либо разрешение, чтобы пройтись по дворцу. Я не боюсь толпы юнцов.

Служанки кивнули и отвели взгляды, занявшись своими делами: вышивкой или чем там, не знаю. В глаза они мне не смотрели, и я смягчилась.

– Да, неплохо было бы прогуляться завтрашней ночью. И эту ночь я выбрала сама, независимо от вас. Поняли, девушки?

Они безмолвствовали.

– Поняли? – уже громче повторила я и услышала согласное бормотание.

* * *

Следующей ночью я снова гуляла по коридорам дворца и чувствовала себя куда как лучше. Несмотря на жару, я по-прежнему скрывалась под черной накидкой.

Когда путь привел меня к покоям Федры, в голову пришла мысль: а почему бы не сбежать на Крит? Я слышала, царь Минос не из сострадательных людей, но царица Пасифая – моя тетя, хотя мы никогда и не встречались. Я могу принести вести об их дочери, которые они, безусловно, будут рады получить. А уж там я расстараюсь, чтобы прийтись по душе царю и царице и остаться на Крите подольше. Какую из служанок мне туда взять? Без сомнения, Агнету. Кассандра полезна, но она афинянка по рождению и воспитанию. Вряд ли она захочет покинуть двор, в котором так хорошо научилась выживать.

Мысли метались с одного на другое, но не затрагивали Ясона. Я не позволяла себе думать о нем с того дня, как оставила Коринфский дворец, превратившись в кочующую царицу без крова. Его рыдания, сопровождаемые крокодиловыми слезами, до сих пор звенят в моих ушах. Они обнаружили мое исчезновение, когда я была уже на корабле. Вся знать высыпала на берег поносить меня. Они все купились на ложь Ясона – или им удобно было поверить ему. Отец его новоявленной невесты стоял рядом с ним, махая своим скрюченным посохом, посылая проклятия мне вослед и призывая на меня кару богов.

– Бездушная женщина, – по-моему, кричал он. – Ты не мать!

А из него какой отец? Это его дочь оставалась с Ясоном. Мои дети, по крайней мере, освободились от него.

Я ускользнула из дворца ночью, а утром – чудесным ясным утром – мой корабль отплыл, и яркие лучи солнца слепили злобных очевидцев, оставшихся за моей спиной. От облегчения я откинула голову, и солнечный свет, казалось, исходил от меня самой. Я купалась и грелась в нем – правда, недолго. Стоявшим на берегу тоже чудилось, будто яркий свет излучает уходящий корабль, это и породило слухи, что мой побег устроил бог Гелиос.

Я мысленно вернулась в тот день, но не к Ясону, а к маленькому телу, которое он держал в мускулистых руках. Сердце сжалось. Он даже после смерти владел телом дочери и способен помнить моих детей, чего я не могу себе позволить. Иначе сойду с ума.