Порченый подарок

— Однако же любовью и преданностью она к вам не воспылала, — перехватил инициативу в разговоре Инослас. — Можно позволить себе считать, что это просто от того, что некоторые имеют прямо-таки врожденные амбиции и их не исправить никаким отношением и воспитанием, либо же, наоборот, они легко внушаемы, и вложить ей в голову нужные кому-то идеи труда особого не составило.

Эта своеобразная манера главного рунига выражаться … я явно чувствовала, что она раздражает моего супруга, хотя Инослас, похоже, в принципе действовал ему на нервы.

— Вы предполагаете, что кто-то из Свирепых стал общаться с Рекрой и подбил ее… Но что может одна девушка? — решила вступить я в беседу, пусть уже и понимала, что Бора допустил мое на ней присутствие лишь из вежливости.

— О, при правильном руководстве одна девушка, но живущая в доме самого предводителя и ни у кого не вызывающая подозрений, способна натворить тех еще дел. Особенно когда упоминаемый предводитель находится в весьма сложном моменте собственной жизни, сосредоточенный на внезапном увлечении…

— Моя диала не увлечение! — грозно поправил Бора.

— Прошу прощения, само название — не суть, важно лишь то, что кресса Греймунна очень «удачно» для них оказалась чужачкой здесь.

— Них?

— Ну, естественно, Рекра действует не в одиночку, где и за какие средства она бы раздобыла экстракт грисрио? Его ведь выбрали не просто так, учитывая особенности воздействия, но больше по причине того, что добывают его исключительно в Гелиизене. На самом деле, я предполагаю, что использовать его планировали на вас, кресса Греймунна, и каком-нибудь из подвернувшихся под руку воине или нескольких, причем по прямому назначению, а не для отравления.

От понимания перспективы, которую описал руниг, меня затрясло, а к горлу подступила тошнота. Ведь подпои Рекра меня грисрио, и я бы действительно не владела собой, судя по тому, что мне случилось видеть тогда во дворце дяди. Было бы плевать, с кем и сколько их. Отвратительно!

— Ты не можешь этого точно знать! — проворчал Бора, стискивая мою талию и прижимаясь губами к волосам, даря успокоение.

— Нет, не могу, но, скажем, я так бы и сделал. Степень нанесенного тогда ущерба была бы максимальной. Море крови, раненые и, вероятно, погибшие ближайшие соратники, невеста…

— Я бы не тронул Греймунну! Никогда! — веско бросил предводитель. — Только не ее.

— Пути ярости непредсказуемы для нас, пока мы спокойны, спорить не стану. Хотя случайная гибель женщины, настолько занимавшей ваши мысли на протяжении долгих недель до ее приезда, что абсолютно не было секретом для всех домочадцев, однозначно нанесла бы тяжелый удар по вашему здравомыслию, онор Бора. Причем очень наглядный удар, с массой этому свидетелей, а ведь именно сомнений в способности и дальше нести властные полномочия злоумышленники и пытались добиться. Потеря самообладания из-за женщины-чужачки, невообразимая жестокость, страх и осуждение близких, неприятные аналогии с прошлым…

— Хватит! — новая волна ментальной силы предводителя пронеслась по помещению. — Это всего лишь домыслы, ничем не подкрепленные.

— И то верно. Но, памятуя о несчастной погибшей Лиске, считаю, что именно ее подрядили уговорами и обманом про всю эту околоколдовскую чушь подпоить крессу Греймунну и еще кого-то, но в последний момент девчушка испугалась или мести страшной иноземной вештицы, или предавать любым образом своего повелителя, и вредить решили удаленно. Ведь отравить лошадей — тоже весьма наглядно, и должно было либо вызвать сильный ваш гнев, онор Бора, именно на крессу Греймунну, так что важно было успеть до моего приезда, либо же — совершенно обратную, защитную реакцию, чему мы и стали свидетелями. Обезумевший и завороженный предводитель яростно защищает вредоносную чужачку, обижая и угрожая при этом своим людям… в общем, практически, как бы ни повернулось, заговорщики остались бы при своей выгоде. Никто же не знал, что наша великолепная аристократка бросится спасать столь любимых ею лошадей и этим заработает, наоборот, симпатию у здравомыслящей части местного населения. Так что единственное, что получили заговорщики от этого происшествия, — четкое знание о месте и значимости едва появившейся супруги для вас, онор Бора, очень-очень большой значимости, прямо-таки основополагающей. А вот бедную Лиску им пришлось убить, ведь она знала и запах грисрио, и то, от кого его получила. — Руниг поерзал, морщась и садясь ровнее на постели. — И дальше Рекре выпало действовать самостоятельно, устроив эффектное представление с демонстрацией жестокости, насилия и животной формы аниров, причем обязательно так, чтобы это не прошло мимо взгляда крессы Греймунны. Ведь оно и устраивалось в основном для нее и немного для меня — ведь я всенепременно должен был захотеть спасти мою подопечную из лап чудовища, что все усугубило бы.