Порочестер или Контрвиртуал

Его открытое письмо к администрации называлось куда короче, чем у Елены: «ДОКОЛЕ???», зато сам текст был намного развесистее. Автор требовал «немедленно выкинуть с сайта правнучку доктора Геббельса», — а, проще говоря, удалить аккаунт пользователя аcidophileen (она же — «Елена Нечаева»), специально созданный заинтересованными лицами с целью разжигания национальной розни. В противном случае, грозил он, ему остаётся только один выход — сообщить в компетентные органы, что «Златоперье» — ксенофобский, экстремистский ресурс, пригревающий под своим крылом откровенных нацистов — и под прикрытием так называемой «литературы» пропагандирующий фашистскую идеологию. В конце письма Порочестер на всякий случай предупреждал, что все нужные документы, ссылки и скриншоты уже аккуратно собраны в папку — и с нетерпением ждут своего часа.

Измученно отерев лоб, я вернулся на форум. Теперь мне, по крайней мере, стало ясно, что там происходит.

Случилось чудо. Наверное, впервые за всю историю существования Рулинета… да что там — самой литературы! — вялотекущая война либералов и патриотов, бесконечно переваривающая саму себя без всякой надежды на разрешение, прекратилась: так люди забывают о своих мелких дрязгах перед лицом настоящего горя. В этот миг вопросы идеологии никого не волновали — все застыли в ужасе перед куда более серьёзной и страшной проблемой, казалось, колеблющей сами основы бытия.

«Зачем, почему?.. Как они могли?..» — в этом едином чувстве изумления и негодования сошлись даже самые непримиримые идейные враги, на время забыв обо всём, что их разделяло. Порочестера и Елену, таких разных и в то же время похожих, любили все. Их дружба была символом родства душ вопреки всему и всем, островком чистоты в Интернете, этом океане грязи и лжи. Видно, даже самому матёрому моссадовцу и ярому, осатанелому нацисту где-то в глубине души хочется верить в сказку, во всепобеждающее чудо Любви. Теперь это чудо рушилось у них на глазах. Всем хотелось плакать.

— Может быть, это перфоманс?.. — предположил кто-то с надеждой. В какой-то момент все ухватились за эту соломинку: Порочестер и впрямь был горазд на подобные мистификации. Но нет, не перфоманс. Бывшая парочка говорила чистую правду, это все поняли, заглянув на их страницы. Что с того, что они выкинули друг друга из списка избранных!..

— Пусть отзовутся сами, пусть придут сюда и объяснят нам всё! — требовали патриоты и либералы, гении и графоманы, экспериментаторы и классики в один пронзительный голос. Но герои не отзывались — то ли выжидали чего-то, то ли лежали каждый под своим одеялом в глубокой депрессии, то ли считали, что всё, что можно было сказать, уже сказано. Тогда-то и прозвучало впервые предложение дождаться Герцога — по многим данным, закадычного друга обоих — и выяснить всё у него.

«Нет уж, — подумал я, — увольте. Я уже знаю, что такое — попасть меж двух жерновов, и вовсе не горю желанием испытать это дивное ощущение вновь».

С этой мыслью я навёл курсор на крестик наверху — и в следующий миг благополучно покинул виртуальные пределы Златоперья. Любопытство моё было удовлетворено полностью. Заходить туда в ближайшие дни я не собирался и остаток понедельника с удовольствием посвятил работе. Благо теперь меня от неё ничего не отвлекало.

О друзьях своих я теперь почти не думал. Милые бранятся — только тешатся. Я бы серьёзно встревожился, не обнаружив в Интернете никаких последствий их ссоры. Но то, с какой помпой они сработали на публику, говорило о том, что духовная связь между ними неразрывна, как синтетический канат. Вот и славно. Встревать в их экзотические любовные игры у меня не было никакого желания.

А ближе к ночи мне позвонил Порочестер.

9

За минувший день я много раз представлял себе этот звонок и то, как буду говорить со своим другом — сухо и холодно, чтобы как можно больнее ранить его остро заточенным металлом своего голоса. Я был смертельно зол на него. Но как только услышал это умирающее блеяние, все благие намерения тут же вылетели у меня из головы:

— Герцог, дружище… Совсем я разболелся… Никуда не выхожу — сил нет… Может быть, если у Вас найдётся минутка, если, конечно, Вы не слишком заняты, не обязательно сегодня, а вообще — Вы могли бы ко мне заехать?..

— Господи, что с Вами, дружище?..

— Такая слабость жуткая… Голова кружится, да ещё изголодался… Мне б поесть чего-нибудь… В холодильнике шаром покати, утром последнюю корку с водой размочил… Так есть хочется, ужас… Может быть, если Вам будет по пути, Вы бы завезли мне чего-нибудь…

— Ну конечно, дружище, — разволновался я, — диктуйте, что Вам нужно, я запишу… Чего бы Вам особенно хотелось?..

— Колбаски бы… — после минутного раздумья пролепетал мой друг, — очень колбаски хочется докторской… И вот если бы ещё… виноградику… Вы не беспокойтесь, я всё возмещу…

— Ну что Вы, дружище, какая ерунда!.. Постойте-постойте-ка, — я спохватился, — так давайте я заодно и в аптеку забегу! Вам ведь, наверное, нужны какие-нибудь лекарства?..