Порочная страсть

Разумеется, она знала не хуже его, что, согласившись встретиться с ним поздно вечером на пустынном пляже, дала согласие и на любые вольности, какие ему придут на ум, но следовало соблюсти условности, проделать ритуальные движения и выслушать ритуальные ответы, а иначе начнут мучить сомнения и угрызения совести, замаячат призраки родителей, полезут в голову наставления. Она увлеклась Люсом, мечтала ему отдаться, но не могла позволить, чтобы ее сочли легкодоступной или, чего доброго, приняли за дешевку.

– Что ж, тогда ладно, но только если вы первым войдете в воду и пообещаете оставаться там, пока я не выйду и не оденусь, – нерешительно согласилась девушка.

– Договорились! – воскликнул Люс, вскочил на ноги и со скоростью артиста, обученного трюкам с мгновенным переодеванием, сбросил одежду.

Она не хотела потерять его из виду в темной воде и торопилась последовать за ним, но с непривычки долго возилась с ботинками и гетрами.

– Люс! Где вы? – позвала девушка шепотом, входя в воду по колено и приготовившись к тому, что Люс набросится на нее, хотя подобные забавы считала мальчишеством.

– Я здесь, – успокоил ее Люс, и хотя вовсе не пытался наброситься, голос его прозвучал совсем рядом.

Она с облегчением перевела дыхание, побрела вперед и присела, так чтобы вода покрыла плечи.

– Хорошо здесь, правда? – произнес Люс. – Ну же, смелее, давайте немного поплаваем вместе.

Она поплыла по прочерченному им светящемуся следу, сильными движениями рассекая воду. Впервые в жизни девушка наслаждалась чувственной свободой своего нагого тела, скользящего по темной морской глади. Ее переполняло радостное волнение, и она повернула к берегу, затем опять поплыла прочь, уже не замечая, где Люс: рядом или уплыл дальше в океан.

Это было похоже на волшебство, на сказочный сон: ее душа парила над летящим телом, желание уже пробуждалась в ней. Она не была робкой девственницей и знала, что произойдет, но предчувствовала нечто особенное, небывалое, потому что это будет с ним, Люсом.

Завороженная, она окончательно поверила в силу колдовства, когда краем глаза заметила невдалеке Люса, остановилась, перебирая ногами, нащупала дно и замерла в ожидании поцелуя, но вместо этого он подхватил ее на руки, вынес на берег и опустил на свою разбросанную по песку одежду. Девушка потянулась к нему, он лег рядом и уткнулся лицом ей в шею. Впервые почувствовав его укус, она выгнула дугой спину и чуть слышно застонала, но очень скоро стон блаженства сменился сдавленным криком боли: эти укусы не походили на нежное, игривое пощипывание. Люс кусал ее по-настоящему, с тихой яростью, с грубой жестокостью. Сначала она терпела: думала, это минутный порыв, просто Люс изголодался по ней, – а он продолжал терзать ее зубами, и боль стала невыносимой. Девушка начала вырываться, но он давил на нее своей тяжестью и сжимал с такой чудовищной силой, что ей не удавалось высвободиться. Слава богу, он наконец оторвался от ее шеи и начал покусывать грудь, уже не так больно. Но когда его зубы стали впиваться сильнее, у нее вырвался вопль ужаса: теперь она не сомневалась, что Люс задумал ее убить, прямо здесь, на пустынном пляже.

– Не надо, Люс! Пожалуйста, пожалуйста, умоляю тебя! Мне больно!

Похоже, он услышал ее жалобную мольбу. Люс разжал зубы и принялся целовать грудь, которую только что так жестоко кусал, но в его скупых, небрежных поцелуях не было ни нежности, ни страсти, и длились они недолго.

Все будет хорошо, сказала себе девушка. Ее детская любовь и желание вернулись, она вздохнула и что-то бессвязно прошептала. Люс навис над ней, опираясь на руки, властно раздвинул ногой колени и вытянулся между бедрами. Она ощутила неловкий слепой толчок, впустила Люса в себя и, дрожа всем телом, схватила за плечи, попыталась притянуть, прильнуть ближе, почувствовать тяжесть его тела, гладкость кожи, силу рук, сомкнутых у нее на спине, но он не захотел прижаться и обнять, а продолжал нависать над ней на вытянутых руках, опираясь на ладони, так что соприкасались только их бедра, словно любое другое касание могло лишить его драгоценной энергии и отвлечь от главной задачи. Первый мощный выпад заставил ее задохнуться от боли, но она была молода и распалена желанием, ее размягченное тело исходило соком. Она выпрямила ноги, чтобы сдержать его напор, помешать проникнуть слишком глубоко, и попыталась уловить ритм его движений. Вскоре она уже двигалась вместе с ним и не отшатывалась в ответ на каждый его выпад, а вскидывала бедра навстречу.

Ее затопила волна блаженства, хотя ей безумно хотелось, чтобы Люс перестал сдерживать себя и обнял ее, приник к ней. Его несносная поза мешала, притупляла ощущения, и прошло добрых десять минут, прежде чем ей удалось наконец достигнуть пика. Такого бурного, глубокого экстаза она не испытывала никогда: страстные спазмы, словно эпилептические судороги, сотрясали ее тело от горла до самых кончиков пальцев ног.