Порочные желания

Лизка трепыхнулась было, но Урка сел голой жопой на её голову, и она почувствовала, как смялись его яички и тумкнулся по шее член, а Тарзан оседлал её, прижимая залупу к анусу, но член не гнулся и он, одной рукой раздвинув ягодицы, другой отогнул член и, прижав к анусу, запихал его в жопу, преодолевая сопротивление анального кольца. Лизка, не подготовленная к столь стремительному проникновению, задохнулась от пронзившей её боли и дёрнулась, упруго выгнувшись и сбросив с себя Тарзана.

Урка и Квазимода, видевшие это — захохотали, а Тарзан, которому Лизкин манёвр доставил сильное чувственное наслаждение, снова оседлал её жопу и снова засадил, причиняя боль!

Лизка от боли вскрикнула и дёрнулась ещё резче и, когда хуй Тарзана выскользнул из её жопы, брызнувшая сперма заляпала ей спину и ягодицы, и ляжки.

Лизка не успела расслабиться, ка её жопу оседлал Урка и снова боль, но уже не такая резкая, анальный проход был заляпан спермой Тарзана, заставила её упруго выгнуться, но Урка, припавший к Лизкиной спине и впившийся ручонками в её сиськи, удержался и, сидя верхом на Лизкиной жопе, кончил, судорожно передёрнулся и расслабленно свалился на тюфяк.

Глава 2

Часть шестая. Тухлятина!

— Выходим! Все!

Когда мы вышли, Квазимода запер дверь и ещё раз рассмотрел нас.

В его глазу мелькнула искорка злорадства — Щас я вас отучу шляться, где не надо — и, подхватив за локти, поволок к мусорке!

Мальчишки молча следовали за нами.

Когда до мусорки оставалось шагов десять, из-за угла пятиэтажки вышел гражданин с двумя пакетами и направился было к свалке. Однако, увидев нашу компанию, притормозил, потом развернулся и пошёл обратно. Но, через пару шагов остановился, оглянулся и, опустив пакеты на землю, снова пошёл.

Мальчишки, обратившие внимание на гражданина и его манёвры, ухмылялись.

— Урка, Тарзан! — и двое побежали к пакетам.

Гражданин, дойдя до угла пятиэтажки, оглянулся ещё раз и улыбнулся, увидев пацанов с пакетами.

— Ну, чё там?

— У меня две банки — Урка опустил свой пакет на землю и достал из него две трёхлитровые банки.

В одной была прокисшая квашеная капуста, покрывшаяся белой плесенью, в другой, в мутном рассоле, бултыхались протухшие огурцы и помидоры.

— А у тебя?

Тарзан вывернул пакет рядом с мусорной кучей: среди кусков скомканной туалетной бумаги, смятых пакетов из-под чая и молока, прокладок и пластиковых бутылок, был пакет с четвертинкой булки хлеба в зеленоватой плесени и ещё один пакет с сосисками, видимо тоже протухшими.

Тарзан достал четвертинку хлеба, разломил и тут же отбросил: в хлебе завелись мучные червячки.

Взял пакет с сосисками открыл, сморщился, резко отстранив руку и тоже отшвырнул.

— Жаль! — Квазимода подтолкнул меня и Лизку к мусорной куче.

— А мож мы их накормим?

— Ну ты садюга, Урка! — Квазимода поморщился — Девчонки тебя ублажали, а ты их отравить хочешь?

— Да, неэ — смутился Урка — я хотел накормить дырочки, которые у них ниже пояса…

Квазимода встрепенулся — Опа! — а у мальчишек засверкали глазёнки в предвкушении необычного реалити-шоу.

— Тээк! — Квазимода снова подхватил нас и поволок за мусорную кучу.

Тарзан и Урка несли банки, хлеб и сосиски.

Квазимода толкнул нас на лежак от старого разломанного дивана с выпирающими пружинами.

— Прям как леди — ухмыльнулся он — для вас и диванчик кожаный и прислуга, которая накормит.

— Ложитесь, ложитесь и ножки раздвигайте. Сейчас мы вас кормить будем.

Но мы не подчинились и мальчишки уложили нас, задрав юбчонки и раздвигая ноги.

Лизка опять стала брыкаться и визжать, но не сильно, а так, чтобы не подумали чего и, кто-нибудь, случайно не услышал.

А я только взвизгнула.

Квазимода опять замахнулся на Лизку — Ой-ой-ой мамочки! — заверещала Лизка.

— Да она притворяется — всё-таки Утюг обладал феноменальной наблюдательностью.

— Ого?! А это что?! — Квазимода пялился на мою змейку.

— Будет ползать по её ногам, как живая, когда она пойдёт. Я где-то в кино видел такие тату — и опять Утюг поразил всех.

— А, ну-ка, пройдись девочка! — Квазимода вздёрнул меня, поставив на ноги и подтолкнул.

— Юбчонку задери! — хмыкнул он — не прикидывайся.

Я продефилировала перед ними, завернув юбочку. У мальчишек округлились глазёнки — Ниххуясе! — восторженно и с присвистом выдохнул Урка и передёрнулся — Бррр! Как живая!

— Ну, всё! Лягайт! Тарзан, Урка, угостите-ка дам!

Меня подтолкнули к лежаку, уложили, задрали мою юбочку и раздвинули ножки.

Урка открыл банку с квашеной прокисшей капустой и — Ффууу! — он отворотился и замахал рукой перед носом — Бляаадь! Какая вонища!

На запах налетели жирные сине-зелёные мухи и закружились над банкой. Урка замахал руками, но мухи были совершенно непуганые. Тогда Урка запустил руку в банку и, зачерпнув в горсть капусты, швырнул в сторону. Мушиный рой, жужжа и сталкиваясь лбами, спикировал на капусту.

Урка зачерпнул ещё и…