Порочный круг

Настало время перемен,

Настало время обновления.

Мне чуден мифов прежних тлен

И жизни новые теченья.

Настало время выбирать.

Настало время покаянья.

Грешно о прошлом горевать —

Ищите нового призванья.

Настало время дураков,

Лгунов, пророков и провидцев.

И тайны вековых замков

Готовы сами отвориться.

Настало время быстрых снов

И ярких, как болиды, судеб.

И каждый день безумно нов.

И мы не знаем, что там будет.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Когда он предстанет пред нами, возложит тяжелую длань — земля задрожит под ногами — он здесь, чтоб собрать свою дань.

Он требует с нас наши души. Привычно деля их от тел. Что создали мы — он разрушит — он сделать давно так хотел.

Будь грешник, иль праведный малый — ему будет, в общем, плевать. Собрав урожай небывалый, с богами уйдет пировать.

Оставив лишь малое племя покорных и глупых людей, чтоб те размножались все время и в страхе растили детей.

«Подлинно,человекживетподобно призраку;напрасноонсуетится,собирает инезнает,комудостанетсято».

Псалтырь, Псалом 38:7.

Рукотворный мир был скучен. Все здесь было учтено вплоть до последнего комарика, отродившегося из головастой куколки на мелководье центрального озера. Сидя на холодном валуне и глядя на неподвижный поплавок, я подозревал, что даже поклевка тут строго регламентирована, поскольку больше двух рыбок в день, обычно карасей, мне поймать не удавалось. Чтобы скрасить тоскливые часы, я занимался бумагомаранием. Хоть это было и довольно дорогим удовольствием, но я выписывал свои каракули настоящим карандашом в настоящем бумажном блокноте. Сейчас я как раз в порыве одухотворенного созерцания собирался изложить собственные мысли о бесконечности, но по склону декоративного берега посыпались камешки, отвлекая меня от высших сфер — кто-то легко бежал к кромке воды. Наконец ветви ивы расступились, и рядом со мной оказался слегка запыхавшийся оператор из штаба флота. Я хорошо знал его и кивнул в ответ на приветствие.

— Сегодня, должно быть, теплая вода... — скорее сам себе сказал он, стягивая одежду. Глядя на него, я усмехнулся, и принялся черкать в блокноте следующее.

"Совершенно обнаженный, он осторожно подошел к слегка волнующемуся прибою и грациозно потрогал воду кончиками пальцев ног. В этом мальчике было столько трогательного, что греховные мысли невольно засоряли сознание. Он передернул плечиками и зашел в воду по бедра. Замерев на мгновение, он решительно окунулся, тут же вынырнув, подняв лавину брызг, смеясь и разбрасывая воду во все стороны".

Записывая эти слова, я внимательно поглядывал на Вэнса — именно так звали купальщика. Вэнс, в свою очередь, сознательно не собирался стесняться меня, откровенно демонстрируя свое стройное тело.

— Бьюсь об заклад, — сказал он, выходя на берег, — вы написали кучу непристойностей.

Я не ответил, а, подождав, когда он приблизится к своей одежонке, ловко схватил его за голень и потянул к себе со словами:

— А ну-ка иди ко мне, мое сокровище...

Было похоже, что он действительно испугался. Мальчик вырвался и, отскочив на безопасное расстояние, покрутил пальцем у виска:

— Боюсь, мистер, вы начитались Петрония.

— Эх, — я опустился на траву и добавил, мечтательно прикрыв немного влажные глаза, — что ты знаешь о настоящем наслаждении...

Вэнс тем временем оделся и, заинтересованный, подсел ко мне:

— А вы когда последний раз были с девочкой? Приоткрыв один глаз, я увидел его ехидную мордашку:

— Не хами с начальством.

Он пожал плечами и поднялся было, дабы оставить меня одного, но тут я промолвил:

— Уже сорок два года у меня никого не было.

Вэнс посмотрел на меня со смешанным чувством удивления и недоверия. Засмеявшись, я поднялся с земли:

— Тебе это кажется диким, но я уже вышел из того возраста, когда секс становится мерилом самооценки.

Подозреваю, что Вэнс мне не поверил. Во всяком случае, он предпочел перевести разговор в иное русло:

— А вы подпишите сегодня платежки?

— А зачем тебе деньги?

Вэнс развел руками, дескать, как это "зачем"?

— Нас нагнал транспортник из обоза, — добавил он,— где есть чем разжиться.

— Ну, тогда делать нечего.

Я вынул из воды удочку и принялся сматывать снасти, резонно полагая, что сегодня клева уже не дождаться.