Порог

— Особенно с сексом. Семейная группа формируется на период личиночной стадии детей, но редко собирается повторно. И никаких предварительных ласк… — Уолр вздохнул. — Догнал самку и оплодотворил — хорошо. Не догнал — пошел искать другую. И все это в период гона, вне его сексом занимаются лишь извращенцы…

— Но в погоне, вероятно, есть элемент игры? — уточнил Лев.

— Да ни малейшего, — снова вздохнул Уолр. — Чистый спорт. Впрочем, феномен спорта у нас тоже не слишком распространен.

— Слушайте, Уолр, вы же шутите, — сказал Матиас. — Как же «Кохр-Вр»? Как же эпос «Глубоких путей»? Там же половина про любовь!

Уолр едва не поперхнулся коньяком, который как раз собирался попробовать.

— А что, это переведено на земные языки?

— Я читал на письменном-ксено.

— Ну, это упрощенная версия, там смещены акценты…

— Я читал в письменном-научном-ксено.

Уолр вздохнул и выпил коньяк. Помолчал, прислушиваясь к ощущениям. Вернул доктору рюмку.

— Да, вы правы, Матиас. Я шутил. Почему вы космонавт? Вам надо быть ученым.

— Ученые у нас все скучные, — ответил Матиас. — Чтобы полноценно заниматься наукой, они принимают препараты, подавляющие эмоции, такое не для меня.

— Препараты? — воскликнул Уолр.

— Шучу, — усмехнулся Матиас. — Марк! Как там с трансляцией?

— Станция транслирует четыре канала. Я порекомендую выбрать внутреннюю камеру катера и одну из внешних, — мгновенно отозвался Марк.

— А как наши на станции?

— Смотрят трансляции. Я приглядываю за ними.

— Приглядывай, пожалуйста, — сказал Матиас. — И выводи картинку.

Включились два больших экрана — на одном была кабина с лежащими рядом космонавтами, на другом — приближающаяся, заполняющая уже полнеба планета.

— Кильки, — внезапно сказал Соколовский.

Трое космонавтов в серебристых комбинезонах, тесно прижатые друг к другу в маленькой круглой кабине, и впрямь напоминали рыбешек в консервной банке. Матиас невольно улыбнулся.

— Нужна ли двусторонняя связь? — спросил Марк.

— Пока нет, не будем отвлекать ребят, — решил Матиас. — Спасибо, хорошая картинка.

— На станции лучше, — с ноткой не то обиды, не то раздражения отозвался Марк. — Великолепные голографические проекторы. Я пытался понять механизм формирования такого плотного изображения в чистом воздухе, но не смог. Возможно, вы попросите Ракс поделиться технологией?

— Они крайне неохотно делятся технологией, — ответил Матиас. — И не только с нами… Вам они многое дают, Уолр?

— О нет, — вздохнул крот. — Конечно, они поддержали нас, когда мы отделились от Халл-один. И дали несколько эффективных технологий терраформирования, что позволило нам обрести полноценную независимость. Мы благодарны, да. Но Ракс не любят делиться знаниями. Они сами в себе, дорогой друг. Прячут свою планету, не рассказывают о своей жизни, не показывают истинный облик. Даже не говорят, сколько лет их цивилизации. Но мы думаем, что они очень, очень старые. Не просто старше всех культур Соглашения — безмерно старше. Быть может, это их гнетет.

— Гнетет? — Лев засмеялся.

— Ну да. В них есть какая-то тоска. Какая-то ущербность. Может быть, им даже нужна наша помощь.

— Никогда Ракс не просил помощи.

— Мне кажется, что само наше существование для них — помощь, — туманно сказал Уолр. — Ладно! Не будем сплетничать! Это нехорошо.

— Конечно, — согласился Матиас.

— Крайне нехорошо и невежливо, — вздохнул доктор.

— А вы что в них странное подмечали? — с живейшим интересом спросил Уолр. — Может быть, какие-то слухи, догадки, теории?

Матиас рассмеялся:

— Все-таки вас интересуют не только люди, дорогой Уолр… К сожалению, теория нашего дорогого доктора о трехполости Ракс выглядит едва ли не самой обоснованной и разумной из всех теорий, которые я знаю.

— Я знаю еще одну занятную теорию, — сказал Соколовский. — Она, правда, грустная. Но человек, рассказавший мне ее, клялся, что слышал ее от человека, которому ее рассказал кто-то из Ауран, общавшийся с Ракс, посещавшей их мир. Если отбросить детали, как он к этому пришел…

— Детали как раз важны! — заметил Уолр.

— Ну не сейчас же, — поглядывая на экран, сказал доктор. — Если вкратце, то, по этой теории, Ракс всего трое.

— Всего? — восхитился Уолр.

— Всего. Они бессмертны, могут менять тела, владеют огромной силой. Но они — три последних представителя древней могучей расы, которая развилась настолько, что ушла из нашей Вселенной. Возможно, создала себе новую. А эти трое оставшихся — то ли ущербны и не могут эволюционировать дальше, то ли приняли обет не покидать наш мир. Это их гнетет, как вы верно заметили. Именно поэтому они не могут находиться более чем в трех местах, да и этого не любят — ведь приходится оставлять родной мир пустым.

— О, как занятно! — Уолр причмокнул. — Спасибо, доктор! Я буду обдумывать эту теорию. Я уже вижу слабые места, но это очень, очень занятно!

— Коллеги, давайте оставим Ракс в покое, — сказал Матиас. — Катер вот-вот коснется атмосферы.

Глава седьмая