Поросль

Поезд все ближе. Таня подается вперед, в глазах ее кипит жажда, ужас напополам с азартом, она разве что зубы не скалит в этом первобытном чувстве. Еще минута. Скоро…

Не выдержав, Федя бросается в сторону, вскрикнув от страха – до приближения поезда еще далеко, но мальчик, по-видимому, что-то почувствовал, или ему показалось, но Федя пулей слетел с рельсов и покатился по насыпи, обдирая колени и локти.

Машка бросилась к нему, а Дима, готовящийся дать знак, опустил вниз руки. На лице его застыла неприятная гримаса.

Когда Машка подбежала к однокласснику, тот уже поднялся, стряхивая с брюк налипшие камушки. Глубокие царапины на руках сочились кровью, а в глазах у Феди стояли слезы – слезы стыда, трусости. Таня подошла неспешно, сорвала несколько вялых и крупных листьев, протянула их, кривя губы.

Федя чуть не плакал.

– Все в порядке? Ты нормально? – взволнованно спрашивала Машка, прикладывая листья к разбитым локтям. Федя вырвал листву из ее рук, а в глазах его мелькнул гнев:

– Да заткнись ты! И отстань!

Машка сделала шаг назад, покраснев и замолчав. Таня стояла рядом с Димкой, скрестив на груди руки, и оба они будто презирали Федину трусость.

Федя же, отвернувшись ото всех, грязной листвой стирал кровь со своих царапин, морщился, но больше даже не от боли, а от бессилия. Завтра Таня, брезгливо поджимая пухлые губы, примется рассказывать подружкам о том, как Димка спрыгнул в последнюю секунду, бесстрашный и смелый. И как он сам, Федя, малодушно скатился вниз, обдирая локти и колени, трус, когда о приближении поезда и речи-то не было.

– Ну что, Маш, попробуешь? – предложил Димка, только бы сказать хоть что-то, нарушить вязкую и плотную тишину.

– Я? – голос Машки показался неуверенным и робким. Она улыбнулась смущенно и сделала шажок назад.

– Не бойся, – прошептал Димка и шагнул прямо к ней, а потом протянул руки и крепко стиснул ее ладони. Сжал их в своих горячих руках, посмотрел ей в глаза. – Я в тебя верю.

– Да, Маш, ты же такая смелая! Я была уверена, что ты не испугаешься, и поэтому взяла тебя с нами…

Девочка испуганно глянула на Таню – да неужели Машка сейчас струсит, когда ее пригласили в самую главную и самую крутую компанию класса?! Неужели испугается какого-то поезда? Ведь всегда на крайний случай можно поступить, как трусливый Федя – только Машке никто и слова не скажет, потому что это будет ее первый раз, и ей ведь интересно попробовать, ведь это наверняка так круто…

Да и Димины руки так надежно согревали ее бледные ладошки, что внутри будто возникло какое-то сладостное чувство, от чего зашумело в голове и…

– Я могу попробовать, – отозвалась едва слышно Машка. – Я попробую. Только у меня нет наушников с собой…

Ребята переглянулись – Таня закусила губу, Федя остервенело тер шелухой из листьев разбитые колени, Димка, все еще держащий девочку за руки, отвел глаза. Никто не хотел давать ей свои наушники. Но ведь тогда сорвется весь план…

– Ладно, – выдохнула тяжело Таня. – Возьми мои. Только аккуратно! Меня мать убьет, если с ними опять что-то случится…

Машка с благодарностью схватила протянутые ей белоснежные наушники – расправила осторожно в пальцах, воткнула в уши и улыбнулась друзьям.

Не могла ведь она рассказать, что наушники – пожелтевшие, старые, с неработающим правым креплением, – в их семье были только у Аяны. Больше никто не мог так слушать музыку – однажды Санек, белобрысый и тощий, пытался у Аяны их отобрать, дрался и кусался, но старшая сестра отвоевала свое право на наушники. Порой она давала Машке или Лидке послушать так музыку, но только под ее чутким руководством.

Обычно же они включали музыку на всю громкость, на всю квартиру. Ревел Петька на своем матрасике, кряхтел инвалид Илья, стучали по батареям соседи.

– Я готова, – произнесла Машка, не двигаясь с места. Ей не хотелось отпускать Димку.

– Удачи, – сказал он, улыбнулся ей во весь рот и отступил.

Машка полезла на насыпь.

Пятиклассники, которые никогда бы не назвали себя Машкиными друзьями, отошли подальше, перешучиваясь и гогоча, как перекормленные гуси. Таня, теребящая в руках локон волос, рассказывала едва слышно:

– Нет, ну ненормальная… Сверхъестественные способности. Супергерои! И ведь правда будет пытаться спиной поезд почувствовать.

– Слушайте, а она точно успеет? – давясь смехом, спросил вдруг Дима.

– Успеет, успеет. Еще поезда не будет, а она уже сбежит, только и видели, – мстительно отозвался Федя, отшвыривая от себя перепачканную кровью листву. Ему отчаянно хотелось оправдать свою трусость, и он никак не мог дождаться того момента, когда сам сможет поиздеваться над Машкой.

Глубоко вдохнув, Машка воткнула наушники в свой маленький и старый телефон, подарок Виктории перед отъездом. В уши громом ударила музыка – Машка, не желая показаться трусихой, включила звук на полную мощность.

И пошла вперед, сунув руки в карманы.

До следующего поезда оставалось совсем немного.

– Чокнутая, – хохотнул Федя, глядя, как девочка неуверенно идет по шпалам. – Как намазалась сегодня, дура, а?