Порождая бурю

Когда, наконец, и Бенджамн завернул за угол, перед ним открылся вид на пойму небольшой речки. Вода падала вниз с построенной этрусками двухметровой стены из обтесаных камней из вулканического туфа и петляла между большими плоскими камнями, образуя в разных местах небольшие заводи с затянутой ряской поверхностью. Здесь все разбрелись по одиночке, исследуя ландшафт, переходя с одного камня на другой. Бенджамин задержался наверху у спуска к воде и наблюдал, как к Розалии подошла Лаура и стала о чем-то говорить с серьезным лицом. Розалия слушала ее с минуту, а потом рассмеялась. В тот момент ее взгляд попал на Бенджамина. Улыбка и тогда не исчезла с ее лица и была полностью подарена ему. По ее вине Бенджамин даже пропустил один вдох и выдох.

— Ты ей нравишься, — послышался вкрадчивый голос из-за плеча. — И она тебе. Очень…

Бенджамин развернулся — перед ним стояла Мария Луиза и с выражением неподдельного любопытства разглядывала своего начальника.

— Почему ты так решила?!

Ему было неприятно, что кому-то, кроме него самого, известно, что, когда Рози не смотрит на него, он любуется ею и отбивается от фантазий с ее участием.

— Ну, я же не слепая… Ты и сам, наверное, не замечаешь, с какой улыбкой наблюдаешь за ней, пока она не смотрит на тебя.

— Хм…

— Между вами есть… как там ее называют?.. Химия! — взгляд Марии Луизы стал заговорщическим. — Пригласи ее куда-нибудь…

— Розалия уж точно не способна облегчить мне задачу.

— Ты знаешь, ее надо просто любить. Как ребёнка. Безусловной любовью. Когда ты не ставишь условия, что она должна измениться или наступить себе на горло. Рози так отчаянно нуждается в любви и заботе, что намеренно отталкивает всех вокруг себя. Она может нагрубить, рассердиться, выйти из себя из-за мелочи. Иногда мне кажется, что у нее биполярное расстройство, но она добрая. И очень ранимая.

— Что ее сделало такой?

— Семья. Отец… — Мариа Луиза теперь совсем не улыбалась. — Она не каждому по силам. Ничего не предпринимай, если не уверен.

— Я понял, — задумчиво отозвался Бенджамин.

И со стороны могло показаться, что слова Марии Луизы отрезвили его и даже заставили одуматься. Но это было не так. Бенджамин видел в Розалии свет. Он появлялся на ее лице и в глазах тогда, когда исчезал порожденный ею хаос. И желание узнать, действительно ли она разрушает все, к чему прикасается, было непреодолимым. Стоило рискнуть, чтобы узнать. Ведь если Адриано окажется не прав, то наградой ему станет Рози.

Розалия скоро отошла от Лауры и одна пошла ближе к стене из туфа, поросшей изумрудно-сочным бархатным мхом. Там шум воды становился сильнее. Она села на камень, поджав ноги к груди и стала смотреть на воду.

Бенджамин решил, что сейчас самый удачный момент, чтобы подойти к ней и получить ее всю для себя. Перешагивая через лужицы и мелкие заводи, он сделал вид, что не слышит, когда его окликнула Лаура. Он понимал ее интерес к себе, но совершенно не был в ней заинтересован. Ее болтовня в машине утомила его. И чем больше она крутилась вокруг, тем дальше убегала Рози.

— Хоть ты и считаешь себя непопулярной, но рядом с тобой всегда кто-то есть, — проговорил Бенджамин и остановился на соседнем от Розалии камне.

— Рядом с тобой — тоже, — заметила девушка, даже не посмотрев в его сторону.

— Я могу присесть?

— Камень маловат для двоих…

Розалия подняла ехидные глаза на Бенджамина.

— Не переживай, я помещусь!

С этими словами он быстро перешел на камень, на котором сидела она, и ловко уселся рядом. При этом бедра и плечи соприкоснулись, но девушка ничего не предприняла, чтобы отодвинуться в сторону, где еще оставалось сантиметров тридцать до края валуна. Она лишь повернула голову в сторону Бенджамина, как будто спрашивала, что бы это могло значить, и с удивлением обнаружила, насколько близко оказалось его лицо. Если бы они были одни, Бенджамин не раздумывал бы ни секунды, что делать дальше.

— Ты когда-нибудь была здесь раньше? — спросил Бенджамин. — Может быть в детстве…

— Нет. Мои родители не особенно любили путешествовать. Они развлекались другим способом.

Розалия приподняла одну бровь — Бенджамин не представлял, что бы это могло значить, но точно знал, что хотел бы узнать.

— В конечном итоге совсем не важно, что именно делает наше детство счастливым.

Он, безусловно, забрасывал удочку в надежде подцепить на крючок крупный улов.

— Из счастливых детей вырастают скучные взрослые… — на губах и в глазах появилась броня из улыбки.

— Судя по тому, что ты совершенно не скучная и обладаешь изобретательным умом, детство твое счастливым совсем не назовешь.

Бенджамин говорил это и ждал, в какой же момент Розалия сдастся. Ему не хотелось делать ей больно, поэтому он предпочел бы, чтобы это произошло как можно скорее.

— Я уверена, не многие захотели бы поменяться со мной местами.

— Только не говори, что тебя били родители…