Порождая бурю

Розалия с трудом представляла, что бы это могло значить, и стоит ли на это обижаться или же чувствовать себя польщенной. Впрочем, она не забывала и о том, что Адриано и Бенджамин поспорили, поэтому все приятные слова могли быть лишь средством, чтобы приблизиться к ней. И хотя временами это казалось совершенно странным и маловероятным, все же Розалия держала эту мысль в голове и была готова подыграть. Любопытство, что будет дальше снова завладело ее мыслями. Но Бенджамин сегодня был сдержан, как в словах, так и в действиях. Вероятно, он все еще переваривал их ссору в спортзале и то, как он, сам того не желая, проговорился про письмо.

Они прогулялись в порту, чаще молчали, чем говорили. Важных или компрометирующих тем не затрагивали, избегая возможности нового столкновения. Она спросила его про семью — Бенджамин оказался, как и она, единственным ребенком. Родился в Греции, вырос в Лондоне. О родителях отзывался тепло.

Розалия напряглась, что и ей будут заданы те же самые вопросы, но Бенджамин вместо этого заговорил о предстоящем праздновании дня рождения Марии Луизы в следующую субботу. Она уже работала в школе почти двадцать лет и в этом году пригласила тех, с кем работала, на пикник. Розалия тоже получила электронное письмо. И хотя Мария Луиза приглашала и лично, все же решение идти или не идти еще не было принято.

— Поехали, — уговаривал Бенджамин. — У тебя будет возможность поближе познакомиться со всеми. Тем более и выбранное место, я уверен, ты никогда не видела.

— Всем будет гораздо лучше без меня, — не подумав, ляпнула Розалия, и только после поняла, как это прозвучало со сторооны.

— Ты ведь на самом деле так не думаешь… — ответил Бенджамин, пытаясь прочитать это на лице девушки.

— Если честно, я вообще об этом не думаю! Меня не интересует мнение остальных…

Розалия знала, что он ей не верил и именно поэтому промолчал. Тишина, повисшая между ними, стала как будто осязаемой. Она словно легкий прозрачный занавес опустилась между ними, разделяя их физически. Но тем сильнее хотелось Розалии, чтобы тишина эта закончилась, и чтобы закончил ее именно Бенджамин.

— В моей машине есть еще два места, — продолжал уговаривать он.

— А остальные кем заняты?

— Лаура и Сара попросили подвезти их.

Точно! Лаура звонила ей и что-то говорила о поездке, только она никак не упоминала ни Марию Луизу, ни Бенджамина, поэтому у Розалии и не отложилось. Теперь же, когда она знала, что ее подруги едут, она тоже решила согласиться.

— А! Тогда… хорошо. Подарок?

— Мы решили собрать все вместе и сделать один подарок.

Розалия лишь согласно кивнула. Она подняла глаза на Бенджамина — он добродушно улыбался, смотря на нее.

— Я тебе очень благодарна, что ты показал мне письмо Луиджи. Для меня очень важно, Бенджамин, что мне не пришлось прибегать к разного рода манипуляциям, чтобы заставить тебя дать мне его.

— Верю, что ты на это способна, — усмехнулся он. — Я тоже рад, что ты не воспользовалась своими самыми ухищренными способами… В следующий раз просто попроси, а я, если это будет возможно, сделаю, как ты хочешь.

Час спустя они прощались у дома Розалии. Бенджамин держался на расстоянии двух шагов от нее. Это казалось слишком далеко: она была бы не прочь еще раз побывать в его обволакивающих объятиях. Но он не приближался и, казалось, в принципе не имел таких намерений. И тогда Розалия сама не поняла, что сподвигло ее преодолеть эти два шага и коротко поцеловать его в губы. Она сразу испарилась в дверях подъезда и только услышала в догонку вопросительное “Спокойной ночи”.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

17. Под другим углом

Всю неделю до субботы Бенджамина не было в школе. Несколько дней он посветил учебе, в остальные разгребал накопившиеся дела на работе и продолжал ездить с Маринеллой смотреть квартиры. По вечерам он старался избегать ее и не сталкиваться даже на кухне. И хотя, было заметно, она и сама чувствовала некую неловкость, проявляющуюся в движениях и в выражении лица, все же о дате ее переезда не было и речи. До Рождества оставалось чуть больше месяца, Бенджамин ждал на праздники родителей, поэтому Маринелла должна будет съехать в любом случае. Вот только как вынести ее еще хотя бы неделю?! Больше не было сил встречать ее по утрам в соблазнительном пеньюаре и читать в глазах надежду на быстрый секс. Бенджамин решил, что не притронется к ней снова, потому что она его больше не интересует.

Его мысли теперь занимала Розалия. Тот короткий поцелуй на прощание, инициатором которого стала она, не шел у Бенджамина из головы. Он придавал ему большое значение, хотя и не питал иллюзий на счет привязанности Розалии. В прошлом ему уже приходилось иметь дело с ее взбалмошным характером. Поэтому теперь он часто находился в состоянии боевой готовности.

Рози для него была источником внезапного хаоса. Он редко оказывался продолжительным, но часто внезапным и бурным. И хотя Бенджамину не нравилась с ней ссориться, именно в те моменты она была потрясающе живая.