Порождая бурю

Рождество было личной трагедией Розалии. Она предпочла бы обычный рабочий день в аптеке. Уже несколько лет она не появлялась на праздники в родительском доме и не принимала от матери подарки. Любое проявление внимание с ее стороны казалось ей вымученным и фальшивым. Поэтому она держалась от них подальше и напрашивалась в гости к подругам. Так должно было произойти и в этот раз, но звонок Лауры изменил планы.

— Я представляла, что ты не особенно отличаешься высокими принципами, — и тут уже Розалию покоробило от такого начала, — но я, наверное, до конца не представляла, какой ты можешь быть стервой.

Лаура сделала долгую паузу, во время которой было слышно в трубке ее тяжелое дыхание.

— Я видела тебя и Бена на фестивале… — снова пауза. — Как давно это у вас?

— Что именно? — забеспокоилась Розалия — ей было неприятно, что ее поймали с поличным.

— Оз, перестань! — рассердилась еще больше подруга. — Твоя способность увиливать сейчас совсем не к месту! Это даже унизительно!

— Что ты хочешь, чтобы я сказала тебе?!

Розалия быстро соображала, что ответить.

— Чтобы ты ответила на мой вопрос: как давно вы встречаетесь?

— Мы не встречаемся! — голос девушки казался спокойным.

— Он целовал тебя посреди зала!

— Такое бывает даже тогда, когда люди не являются парой, — продолжала все тем же равнодушным голосом Розалия.

— Какая же ты стерва! Ты же знала, что он мне нравится! И даже делала вид, что помогаешь мне! А на самом деле просто подбиралась к нему поближе. Это подло, знаешь? Ведь тебе он даже не нужен! Ты просто решила самоутвердиться в очередной раз, что кому-то нужна. Но это всего лишь иллюзия! Такая, как ты нужна для очередной галочки, что ты смог, для победы…

В тот день Лаура изрыгала из себя невероятное количество обвинений. Многие из них были справедливыми, некоторые казались чудовищными, незаслуженными и слишком поверхностными. Мнение подруги о ней поразило Розалию. Она считала, что на самом деле оно должно было быть лучше. Конечно, Розалия не отличалась трезвостью суждений и христианским смирением, когда на нее нападали или оскорбляли, но во время разговора она сначала молчала, стараясь лишь унять раздражение и гнев. А когда Лаура упомянула ее семью, изо рта полились яростные проклятья.

Никому, никогда и ни при каких условиях не позволяла Розалия касаться своих проблем с семьей. Она, конечно, понимала, что ситуация, в которой она выросла, не может извинять все ее поступки и слова, но она считала, что заслуживает хотя бы понимания. Лаура же, обычно сдержанная и деликатная, сегодня проехалась танком по ее чувствам. И это не могло оставить Розалию безучастной. Проехавшись в ответ по самолюбию подруги на более тяжелой военной технике, она положила трубку и еще долгое время злилась на ее бесчувственность и эгоизм.

Теперь ей некуда было пойти на Рождество. Предложение Бенджамина привлекало и отталкивало. Его компания нравилась Розалии, но перспектива сидеть за одним столом еще и с его коллегами, и матерью, не радовала. Наверное, лучше было бы остаться дома. Но утром девушку накрыла такая тяжелая хандра, что она изменила свое решение, хотя до конца не была уверена, надо ли ей это на самом деле. Даже когда она подошла к дому, то все еще колебалась и скорее всего ушла бы, но тут в окне мелькнуло приветливое лицо Джейн. Ее засекли — пути назад были отрезаны. Розалия подошла и нажала на заонок.

— Роуз, — дверь широко распахнулась и на пороге показалась элегантная и очень уютная Джейн. — Проходи! Теперь все в сборе!

— С Рожеством вас, Джейн! — Розалия протянула стеклянное блюдо с запеченым хрустящим фенхелем. — Я не знала, что принести. Это единственное блюдо, которое, говорят, у меня не плохо получается.

— Спасибо! Я обожаю фенхель в любых его проявлениях.

— И это делает вас особенным человеком в моих глазах, — улыбнулась Розалия.

— Говори мне “ты”, Роуз, — добродушно попросила Джейн. — Я не выношу ненужных формальностей. Подожди, я отнесу это на кухню и провожу тебя к гостям.

Джейн первой вошла в гостиную.

— А вот и Йенн, то есть Роуз, — насмешливо проговорила она.

Розалия решительно вошла в гостиную, где гости уже сидели за столом с наполненными бокалами и начатыми мини-закусками на изящных красных тарелках с рождественским мотивом. Именно они и убранство стола первыми бросились Розалии в глаза. Она задержала взгляд на венке из еловых веток и темно-красной свече, лишь на пару секунд бросила взгляд на яркие канапе на серебряном подносе, а потом заметила, что среди приглашенных, которые все, как один смотрели на нее, прервав свои разговоры, оказались Адриано с женой, Аугусто и даже Маринелла.

Розалию сложно было застать врасплох. Но сейчас вряд ли бы она была удивлена больше, даже если бы ее огрели из-за угла мешком с мукой. Она пропустила мимо ушей имена всех незнакомых ей людей и лишь гневно, но с премилой улыбкой смотрела на Бенджамина, который походил на идиота, потому что пялился на нее во все глаза.