Порождение магии

Гаргульи мало времени проводили в окружении королевы, пока она жила в замке. Кефас едва помнил ее. Сейчас глядя на Теду, он не представлял, как смог забыть ее прекрасное лицо. Девушка мечтательно улыбалась, наблюдая за улетающими братьями. Кефасу хотелось, чтобы на него она смотрела также. Скинув плащ, он положил бурдюк с водой в седельную сумку и прикрепил ее к седлу Тритона.

— Хочешь попробовать? — спросил он.

Она смотрела в небо, с улыбкой наблюдая, как его братья скрываются из вида.

— Попробовать что? — спросила она.

— Полетать. Я могу взять тебя с собой, если хочешь.

Его слова привлекли ее внимание.

— Правда? Ты… ты не шутишь?

— Конечно. Буду счастлив держать тебя в своих объятиях.

Она покраснела. Кефас подошел к ней и погладил ее по волосам.

Она прикусила нижнюю губу.

— Тебе не сложно держать меня, когда мы на земле…или в постели.

Кефас усмехнулся и взял ее за руку.

— Ты легкая, как перышко, Теда. Уверяю тебя, мне вовсе не тяжело.

Она запротестовала, и юноша усмехнулся. Затем он принял свою гаргулью форму и бережно обхватил ее за талию.

— Держись за мои плечи.

Как только он почувствовал, как ее маленькие ручки обхватили его, юноша поднялся в воздух. Теда вскрикнула от удивления, а затем громко рассмеялась. Радость и наслаждение захватили его, и Кефас чуть не забыл, как махать крыльями.

— Кефас!

Он усмехнулся, перевернувшись в полете. Кефас поднял ее под облака, а затем перевернулся на спину, прижав к груди и воспарив. Девушка смеялась и смеялась, а потом отпустила плечи гаргульи и раскинула руки, словно летела.

— Боже. Это великолепно!

Никогда прежде женщина не смотрела на него с такой благодарностью и радостью. Это воспоминание станет самым дорогим на всю оставшуюся жизнь.

— Тебе холодно? — спросил он.

— Нет. Я готова провести тут вечность.

Он хмыкнул, и девушка нахмурилась.

— Если я слишком тяжела, то лучше опустись на землю. Мне не хотелось бы тебя утомлять.

Гаргулья нахмурился.

— Я уже говорил тебе, ты легкая, Теда. Я могу взять трех таких же, как ты, и летать день и ночь.

Наконец, она снова улыбнулась, глубоко вздохнув.

Вскоре Кефас снова опустился рядом с Тритоном. Гига лежал в грязи в нескольких шагах и наблюдал за ним с интересом. Теда рассмеялась. Щеки и живот горели от полета. Кефас опустил ее, но не отошел, пока не изменился. Девушка чувствовала кожей все изменения его тела. И это ощущение было самым прекрасным.

— Рад, что тебе нравится, — сказал он.

— О да, спасибо, — она крепко обняла его. — Было чудесно.

Когда она постаралась отстраниться, он обхватил ее за талию. Затем поцеловал с глухим рычанием. Что означал этот звук? Кажется, он не злился. И прежде он поступал так, лишь когда она была обнажена. Закончив поцелуй, Кефас отступил, проведя рукой по волосам.

— Я рад, что тебе понравилось. Возможно, скоро мы снова можем полетать.

— Буду рада повторить.

Взяв Тритона под уздцы, Кефас указал на врата Халстрида.

— Мы уже близко. Готова увидеть мой дом?

Готова ли она? Не совсем, но пути назад нет. Так что она подняла голову и расправила плечи.

— Да. Да, готова. Но что делать с Гигой?

Странное существо подошло к ним, уловив свое имя, и село рядом.

Кефас присел и погладил его по голове.

— Гига, ты можешь пойти с нами. Но придется находиться рядом. Понимаешь?

Он кивнул.

— Гигаааа. Близзззко. Гига. Остаааанется.

Кефас посмотрел на девушку.

— Кажется, он понял.

Девушка кивнула, соглашаясь, хотя по-прежнему немного волновалась. Кефас взял ее за руку и провел маленький отряд через большие распахнутые врата. Охраны не было. Теда заметила, как один из братьев опустился на одну из стен. Петрос махнул им рукой, и Кефас кивнул, проходя в королевство.

Все было так, как она и представляла, и все же немного другим. Каменные здания и мощенные тротуары были такими же, как описывала мать, красочными и крепкими. Под ногами земля затвердела от колес и лошадиных копыт. Улица была настолько широка, что по ней могли спокойно пройти по четыре лошади в каждую сторону.

Город был засушливым, лишь кое-где прорастали растения. Трава росла вокруг фонтана, но по большей части везде было сухо. Даже суше, чем в Изгнании, как рассказывала мать.

Однако, людей Теда представляла другими.

Голоса эхом отражались от каменных стен. Она чуть не закрыла ладонями уши. Одеты все были так, как она и помыслить себе не могла. Женщины говорили также громко, как и мужчины. Они продавали свой товар, некоторые кричали на детей. Мужчины шли рядом с женщинами, а не перед ними. и никому не казалось это странным. Нет, мама уезжала не из этого города. Или мама рассказывала ей не о том городе на протяжении всей ее жизни.

Теда была не так наивна, чтобы поверить в то, что королева могла ходить по этим улицам, как обычная женщина. Ее мать не стала бы сбегать. Но на самом ли деле она была узницей в собственном доме? Лишь отец мог ответить на этот вопрос, но Теда не могла полностью ему доверять.

Она снова посмотрела на Кефаса, понимая, что сейчас, если только она спросит, он расскажет ей все про короля. Но тогда возникнут подозрения… Лучше отложить вопросы. До того момента, когда она не не будет готова.