Портфель учителя

Учитель взглянул на меня, сдерживая улыбку, и выхватил палочками сразу три ломтика осьминога.

– Какая-то ты подозрительно тихая…

…Прошло довольно много времени, прежде чем учитель все-таки спустился с холма. Чайки совсем замолкли, остров погрузился в кромешную тьму. Мне показалось, что ждала я довольно долго, но на самом деле, возможно, прошло не больше пяти минут. Я стояла у входа в гостиницу в ожидании учителя. И он, ни на миг не сбившись с пути в темноте, вернулся, чуть слышно ступая.

– Учитель, – окликнула я, и он отозвался:

– А, это ты, Цукико. А вот и я.

– С возвращением, – выдохнула я, и мы вместе вошли в гостиницу.

– Отличные морские ушки, – восхитился учитель, уменьшая огонь под кастрюлькой.

В кастрюльке лежали четыре раковины, содержимое которых было превращено в сашими и разложено в створках ракушек, как на тарелках.

– Кушай, Цукико.

Добавив немного васаби, учитель макнул кусочек моллюска в соевый соус. Жевал он медленно. Морщины у рта выдавали возраст. Я тоже взяла кусочек морского ушка. А вот мой рот, думаю, пока выглядел довольно молодо. В тот миг я подумала, что лучше бы и мне выглядеть старше.

Вареный осьминог. Морские ушки и другие моллюски. Плосколоб. Вареные раки. Крупные креветки в кляре. Блюда подавали одно за другим. Через какое-то время учитель стал есть медленнее. саке он тоже пил по чуть-чуть, лишь немного наклоняя чарку. Я же быстро расправлялась с едой и опрокидывала чарку за чаркой, почти не разговаривая.

– Ну как, вкусно? – спросил учитель с таким умилением, будто смотрел на с аппетитом обедающую внучку.

– Вкусно, – отрывисто бросила я, но потом повторила, постаравшись вложить больше чувств: – Вкусно!

Когда подали тушеные овощи и маринованные пикули, мы оба были уже сыты. От риса мы отказались, ограничившись только мисо-супом. Прихлебывая вкусный мисо-суп на рыбном бульоне, мы потихоньку допили оставшееся саке.

– Ну что, думаю, нам пора. – И учитель поднялся из-за стола с ключами от номера в руке.

Я тоже встала, но, похоже, алкоголь подействовал сильнее, чем я думала, – я едва держалась на ногах. Шатаясь, я сделала шаг вперед, но тут же упала, упершись руками в пол.

– Ай-ай-ай. – Учитель смотрел на меня сверху вниз.

– Чего смотрите? Лучше помогите подняться, – тихо проворчала я, на что он только улыбнулся.

– Ну вот, наконец-то стала самой собой, – произнес мужчина, протягивая мне руку.

По лестнице я поднялась, держась за руку учителя. Мы остановились посреди коридора, перед дверью его комнаты. Он вставил ключ в замочную скважину. Щелкнул, открываясь, замок. Я стояла, покачиваясь, в коридоре, глядя учителю в спину.

– Цукико, в этой гостинице отличные источники, – обернувшись, сообщил он.

– Что? – рассеянно отреагировала я, по-прежнему покачиваясь.

– Как немного полегчает – сходи окунись.

– Что?..

– И протрезвей хоть немного.

– Чего?..

– Если после водных процедур не пойдешь спать – приходи ко мне.

Я не ответила растерянным «что?». Вместо этого я, округлив глаза, удивленно посмотрела на него:

– Что вы имеете в виду?..

– Ничего особенного. – И мужчина скрылся за дверью своего номера.

Дверь закрылась прямо у меня перед носом, оставив меня, все еще немного шатавшуюся, стоять в коридоре. Я еще раз прокрутила в затуманенной алкоголем голове слова учителя. «Приходи ко мне». Он совершенно точно именно так и сказал. Но зачем? Что меня там ждет, в его комнате?.. Ну не в карты же будем играть?.. Наверняка продолжим пить. Ну или, зная учителя, могу предположить, что ему вдруг взбредет в голову почитать стихи.

– Нет, Цукико, никаких лишних ожиданий, – пробормотала я, направляясь к себе в номер.

Открыв дверь и включив свет, я увидела расстеленный на полу прямо в центре комнаты футон. Багаж стоял у стены.

Переодевшись в юкату[24] и готовясь к купанию в источнике, я несколько раз повторила себе:

– Никаких лишних ожиданий, никаких лишних ожиданий…

Вода в купальне ласкала кожу. Вымыв волосы, я несколько раз то вылезала из теплой воды, то залезала обратно. А когда наконец тщательно высушила голову феном в раздевалке, поняла, что, сама того не заметив, потратила на банные процедуры больше часа.

Вернувшись в комнату, я открыла окно. Внутрь ворвался ночной воздух. Шум волн за окном стал отчетливее и громче. Какое-то время я так и стояла, прислонившись к окну.

Когда мы с учителем успели так сблизиться?.. Поначалу он был чужим для меня человеком. Незнакомым пожилым учителем из давно законченной старшей школы. И даже когда мы понемногу начали общаться, я толком не смотрела на него. Он был каким-то туманным созданием, тихо пившим саке, усевшись на соседнем табурете за стойкой.

И только его голос запомнился с самого начала. Это был приятный голос, вроде бы чуть высокий, но с примесью низких нот. Этот голос исходил от того смутного создания на соседнем месте у бара.