Портнихи Освенцима. Правдивая история женщин, которые шили, чтобы выжить

В военные годы в моде были дневные платья чуть ниже колена, вязаные кофты с короткими рукавами и кружевными узорами, кружевные нижние платья с косым срезом, чтобы платье облегало фигуру, и элегантные брючные костюмы. Ночные рубашки и вечерние платья делали в пол. По вечерам эсэсовским женщинам не надо было беспокоиться, что они замерзнут в тонкой одежде с глубоким вырезом; они заказывали шубы и пальто.

Гуня, Ирена, Браха и их коллеги шили не только одежду на заказ, но и перешивали качественные вещи, извлеченные из завалов краденого добра в «Канаде», чтобы их снова можно было носить. Неизвестно, какие международные бренды от-кутюр попадали в «Канаду». Chanel, Lanvin, Worth, Molyneux… Названия, вызывающие зависть в довоенном модном мире. Одежда с самыми престижными ярлыками из всех стран, оккупированных нацистами.

В 1930-х и 1940-х годах представительницы среднего класса часто могли обзавестись нарядом прет-апорте и отнести его в ателье или надомной портнихе на подшивку. У простых женщин не было доступа к предметам высокой моды, они не могли просто выбрать себе любой предмет одежды, как эсэсовские женщины в Освенциме.

Марта с Боришкой решали, какую портниху назначить на определенный проект. Главное, чтобы каждая шила как минимум два платья на заказ в неделю. Женщины почти все делали от руки, особенно на финальной стадии. Вместо грубой мешковины, потрепанной по краям, грязной и кишащей вшами, портнихи трогали нежные шелк и атлас, мягкий хлопок и шершавый лен. Делая наметку, подшивая каемку и соединяя швы, они создавали удобные и при этом красивые предметы гардероба. Новая одежда, с вышивкой, буфами, орнаментами и плетением, должна была подчеркивать красоту, а не унизить или оскорбить. Их одежда была подобна прекрасному цветку, растущему в лагере, в окружении грязи.

Но самое интересное в том, что капо Марта Фукс получала заказы не только из лагеря, к ней обращались из самого сердца Третьего рейха. Гуне было известно о тайной книге, в которой были расписаны заказы «первых имен в нацистской Германии»{311}. Остается лишь догадываться, чьи имена могли быть в той книге, и знали ли эти заказчики, что одежда делается еврейскими заключенными в Освенциме. Сейчас подобной книги заказов в огромном архиве Музея Аушвица-Биркенау нет. Вероятно, она была уничтожена во время хаотичной «чистки» в январе 1945 года, когда эсэсовцы пытались избавиться от компрометирующих документов, чтобы полностью замести бюрократический след Освенцима.

Кем бы ни были богатые берлинские клиенты, им часто приходилось ждать заказа около шести месяцев, потому что в приоритете освенцимских портних стояли эсэсовские женщины их лагеря – заказы для них выполнялись практически сразу же. В первую очередь – заказы Хедвиги Хёсс.

Браха видела, как Хедвига приходит в ателье на примерку. Как портниха, Браха не увидела в ней ничего особенного. Округленная материнством фигура, приближающийся средний возраст. Как ни странно, Браха не чувствовала ненависти к этой женщине, вообще ни к одной жене эсэсовца, полагая, что они в этой войне – такие же невинные, как она. Все, что беспокоило Браху – это свобода и безопасность.

Марта под пристальным наблюдением эсэсовской охраны руководила примерками. Рожика, Курочка, ей помогала. Иногда требовалось внести несколько изменений, прежде чем сдать заказ. По субботам, ровно в полдень, высокопоставленные эсэсовцы приезжали за заказами жен. Мужчины, чьи имена были синонимичны жестокости, тирании и массовым убийствам.

Когда первая эйфория от пребывания в безопасном Штабсгебойде прошла, Гуня заметила, что девушкам помладше особенно тяжело давалась изнурительная работа под жутким давлением. Они учились на портних, но шить одежду для эсэсовок и нацистских жен всегда было страшно. Они ни на секунду не забывали, что делают одежду для врагов.

Общение портнихи и клиента – всегда нечто личное. Портниха делает замеры сантиметровой лентой на полуголом теле; ей видны все физические изъяны. Она, вероятно, чувствует, чего клиентка стесняется, и должна потакать ее прихотям. Обычно во время примерки много болтают, клиентка и портниха обсуждают костюм мило и дружелюбно. Но для портних в Освенциме все эти разговоры были пронизаны напряжением. СС сделало все, что могло, чтобы физически и символически отдалиться от «недолюдей», как называли заключенных.

Однако заключенные еврейки могли трогать важных нацистских женщин, закалывая подолы, проверяя и сглаживая швы. Клиентка могла в любой момент воспротивиться близкому контакту, и тогда портниху наказывали или вовсе выгоняли с работы. Но подобные взаимодействия также вынуждали СС в очередной раз задуматься, что заключенные – тоже люди, хоть это и шло в разрез со всеми их идеями.

Опасный случай как-то произошел, когда Элизабет Рупперт, эсэсовская охранница при полном параде, проходила между рядами работающих портних. Гуня склонилась с наперстком над иголкой, изображая подчинение, но она успела окрепнуть после раздеваний, избиений и унижений Биркенау.