Портрет Дориана Грея

Когда миновал первый год, Душа сошла на берег моря и стала звать юного Рыбака. Он поднялся из пучины и спросил:

– Зачем ты зовешь меня?

Тогда Душа ответила:

– Подойди ко мне ближе и послушай меня, ибо я видела много чудесного.

Он подошел ближе, лег на песчаной отмели и, опершись головой на руку, стал слушать.

* * *

Вот что рассказала ему Душа:

– Когда я покинула тебя, я повернулась лицом к Востоку и отправилась в дальний путь. С Востока приходит все мудрое. Шесть дней была я в пути, и наутро седьмого дня я подошла к холму, что находится в землях Татарии. Чтобы укрыться от солнца, я уселась в тени тамариска. Почва была сухая и выжженная зноем. Как ползают мухи по медному гладкому диску, так двигались люди по этой равнине. В полдень багряное облако пыли поднялось от ровного края земли. Когда жители Татарии увидели его, они натянули расписные свои луки, вскочили на приземистых коней и галопом поскакали навстречу. Женщины с визгом побежали к кибиткам и спрятались за висящими войлоками.

В сумерки татары вернулись, но пятерых не хватало, а из вернувшихся немало было раненых. Они впрягли своих коней в кибитки и торопливо снялись с места. Три шакала вышли из пещеры и посмотрели им вслед. Потом они понюхали воздух и рысью побежали в обратную сторону. Когда же взошла луна, я увидела на равнине костер и пошла прямо на него. Вокруг костра на коврах сидели какие-то купцы.

Их верблюды были привязаны позади, а негры-прислужники разбивали палатки из дубленой кожи на песке и воздвигали высокую изгородь из колючего кактуса. Когда я приблизилась, их предводитель поднялся и, обнажив меч, спросил, что мне надо.

Я ответила, что была у себя на родине принцем, а теперь бегу от татар, которые хотели обратить меня в рабство. Предводитель усмехнулся и показал мне пять человеческих голов, насаженных на длинные бамбуковые шесты.

Потом он спросил меня, кто был пророк Бога на земле, и я ответила: «Магомет». Услыхавши имя лжепророка, он склонил голову, взял меня за руку и посадил рядом с собою. Негр принес мне кумыса в деревянной чашке и кусок жареной баранины.

На рассвете мы двинулись в путь. Я ехала на рыжем верблюде рядом с предводителем отряда, а перед нами бежал скороход, и в руке у него было копье. Воины были и справа, и слева, а сзади следовали мулы, нагруженные разными товарами. Верблюдов в караване было сорок, а мулов было дважды столько.

Мы прошли из страны Татарии к тем, которые проклинают луну. Мы видели грифов, стерегущих свое золото в белых скалах, мы видели чешуйчатых драконов, которые спали в пещерах. Проходя через горные кряжи, мы боялись дохнуть, чтобы снеговые лавины не сверглись на нас, и каждый повязал глаза легкой вуалью из газа. Когда мы проходили по долинам, в нас метали стрелы пигмеи, таившиеся в дуплах деревьев, а по ночам мы слышали, как дикие люди бьют в барабаны. Подойдя к Башне Обезьян, мы положили перед ними плоды, и они не тронули нас. Когда же мы подошли к Башне Змей, мы дали им теплого молока в медных чашах, и они пропустили нас. Трижды во время пути выходили мы на берег. Мы переплывали его на деревянных плотах с большими мехами из воловьих шкур, надутых воздухом. Бегемоты яростно бросались на нас и хотели нас растерзать.

Верблюды дрожали, когда видели их.

Цари каждого города взимали с нас пошлину, но не впускали в городские ворота. Они бросали нам еду из-за стен – медовые оладьи из маиса и пирожки из мельчайшей муки, начиненные финиками. За каждую сотню корзин мы давали им по янтарному шарику.

Когда обитатели сел видели, что мы приближаемся, они отравляли колодцы и убегали на вершины холмов. Мы должны были сражаться с магадаями, которые рождаются старыми и год от года становятся моложе, а умирают младенцами; мы сражались с лактроями, которые считают себя порождением тигров и раскрашивают себя черными и желтыми полосами. Мы сражались с аурантами, которые хоронят своих мертвецов на вершинах деревьев, а сами прячутся в темных пещерах, чтобы солнце, которое считается у них божеством, не убило их; и с кримнийцами, которые поклоняются крокодилу, и приносят ему в дар серьги из зеленой травы, и кормят его маслом и молодыми цыплятами; и с агазонбаями, у коих песьи морды; и с сибанами на лошадиных ногах, более быстрых, чем ноги коней. Треть нашего отряда погибла в битвах, а еще одна треть умерла от лишений. Прочие роптали на меня и говорили, что я принесла им несчастье. Я взяла из-под камня рогатую ехидну и дала ей ужалить меня. Увидев, что я невредима, они испугались.

На четвертый месяц мы достигли города Иллель. Была ночь, когда мы приблизились к роще за городскими стенами, и воздух был душный, ибо луна находилась в созвездии Скорпиона.