Портрет Дориана Грея

Странности леди Генри не ограничивались ее нарядами, которые неизменно выглядели так, будто их кроили в приступе ярости, а надевали в бурю. Хотя она постоянно в кого-нибудь влюблялась, страсть ее всегда оставалась безответной, поэтому ей удалось сохранить все свои иллюзии, а потуги казаться оригинальной скорее производили впечатление общей неряшливости. Звали ее Виктория, и она до помешательства обожала посещать церковь.

— Тогда давали «Лоэнгрина», не так ли, леди Генри?

— Да, моего любимого «Лоэнгрина». Вагнера я предпочитаю всем остальным композиторам. Его музыка такая громкая, что можно разговаривать всю оперу напролет, и никто посторонний не услышит. Это существенное преимущество, правда, мистер Грей?

С ее тонких губ слетел отрывистый нервный смешок, пальцы принялись вертеть длинный черепаховый нож для разрезания бумаги.

Дориан улыбнулся и покачал головой.

— К сожалению, я так не думаю, леди Генри. Я никогда не разговариваю, слушая музыку — по крайней мере, хорошую музыку. Другое дело музыка плохая: она действительно обязывает заглушить себя беседой.

— Ах, это одна из мыслей Гарри, да? Я постоянно слышу мысли Гарри из уст его друзей. Для меня это единственный способ узнать, о чем он думает. Только не сочтите, что я не люблю хорошую музыку. Я ее обожаю — и в то же время побаиваюсь. В пианистах я просто души не чаю, иной раз увлекаюсь сразу двумя, как говорит Гарри. Сама не пойму, что меня в них привлекает. Вероятно, дело в том, что они иностранцы. Разве нет? Даже если они родом из Англии, то через некоторое время все равно становятся иностранцами, не так ли? Вы ведь ни разу не бывали на моих приемах, мистер Грей? Обязательно приходите! Орхидей позволить себе не могу, зато на иностранцах не экономлю. Они придают светским раутам такую колоритность!.. А вот и Гарри! Гарри, я искала тебя, хотела что-то спросить — уже не припомню, что именно — и обнаружила здесь мистера Грея. Мы прелестно поболтали о музыке. У нас совершенно схожие взгляды. Впрочем, нет, кажется, они совершенно противоположные. Но он такой приятный собеседник! Я очень рада, что мы познакомились.

— И я рад, моя дорогая, — заметил лорд Генри, поднимая свои темные, изогнутые брови и глядя на них обоих с усмешкой. — Прости, что задержался, Дориан. Пошел взглянуть на кусок старинной парчи на Уордор-стрит и несколько часов проторговался. В наши дни люди знают цену всему и при этом не представляют истинной ценности вещей.

— К сожалению, мне пора! — воскликнула леди Генри, нарушив неловкое молчание внезапным смехом. — Я обещала герцогине поехать с ней кататься. Прощайте, мистер Грей. Прощай, Гарри. Полагаю, ужинаешь ты не дома? Я тоже. Вероятно, мы встретимся у леди Торнбери.

— Пожалуй, да, моя дорогая, — ответил лорд Генри, прикрывая за женой дверь.

Леди Генри вылетела из комнаты с видом райской птички, мокшей всю ночь под дождем, и оставила после себя легкий аромат тропического жасмина. Хозяин зажег папиросу и развалился на диване.

— Никогда не женись на женщине с волосами соломенного цвета, Дориан, — заметил он после нескольких затяжек.

— Почему, Гарри?

— Они слишком сентиментальны.

— Я люблю сентиментальных людей.

— Лучше не женись вовсе, Дориан. Мужчины женятся от усталости, женщины — от любопытства. И тех, и других ждет разочарование.

— Вряд ли я вообще женюсь, Гарри. Я слишком сильно влюблен! Вот тебе один из твоих афоризмов. Я применяю его на практике, как и все остальное, что ты говоришь.

— В кого же ты влюблен? — помедлив, спросил лорд Генри.

— В актрису, — ответил Дориан, краснея.

Лорд Генри пожал плечами.

— Начало довольно банальное.

— Ты не говорил бы так, если бы увидел ее, Гарри!

— Как зовут?

— Сибила Вэйн.

— Ни разу не слышал.

— О ней пока никто не слышал. Впрочем, когда-нибудь она станет знаменита. Она гениальна!

— Мой дорогой мальчик, женщины не бывают гениальными. Женский пол выполняет сугубо декоративную функцию. Им нечего сказать миру, хотя говорят они много, причем поистине очаровательно. Женщины представляют собой торжество материи над разумом, мужчины — торжество разума над моралью.

— Гарри, как ты можешь такое заявлять?!

— Дорогой мой Дориан, это чистая правда. На данный момент я изучаю женщин, как же мне не знать! Предмет исследования оказался не настолько мудреным, как я полагал. По большому счету, есть лишь два типа женщин: без прикрас и во всей красе. Женщины без прикрас довольно полезны. Если хочешь приобрести репутацию человека почтенного, всего-то и нужно пригласить ее куда-нибудь поужинать. Другие женщины весьма обворожительны. Зато им свойственна одна ошибка: они красятся, чтобы казаться моложе. Наши бабушки красились, чтобы с блеском вести беседу. Раньше румяна шли в комплекте с остроумием. Теперь совсем не так. Если женщине удается выглядеть на десять лет моложе своей дочери, то большего ей и не нужно. Что же касается бесед, то в Лондоне живет всего пять женщин, с которыми есть о чем поговорить, и двум из них доступ в приличное общество закрыт… Расскажи-ка мне лучше о своей гениальной актрисе! Давно ты с ней знаком?