Портрет леди

– Тебе определенно не везет с друзьями. Мне бы хотелось, чтобы ты завела новые знакомства, – сказал он однажды утром без видимого повода, но таким тоном, словно это была созревшая мысль, которая лишала сие неожиданное замечание его резкости. – Ты будто специально собираешь вокруг себя людей, с которыми у меня нет ничего общего. Твоего кузена я всегда считал самонадеянным ослом. Досадно, что никто не может указать ему на это. Все вокруг должны заботиться о его здоровье. А по мне, так ему просто с этим повезло! Его здоровье дает ему привилегию никого не любить, кроме себя. Если он действительно так сильно болен, есть только один способ доказать это – но он не торопится. А этот Уорбартон и того хуже. Что за редкостное оскорбительное высокомерие! Он приезжает и смотрит на чью-то дочь, словно это выставленные на продажу апартаменты. Трогает ручки, выглядывает из окон, гладит стены и почти решается снять. Набросайте-ка, пожалуй, договор! Потом он решает, что комнаты тесноваты, ему не нравится жить на третьем этаже, и нужно поискать что-нибудь более подходящее. И уезжает, прожив в квартире целый месяц и не заплатив… Но мисс Стэкпол – твое самое удивительное приобретение. Она кажется мне настоящим монстром – у меня дрожит от нее каждый нерв. Она никогда не казалась мне женщиной. Сказать тебе, кого она мне напоминает? Недавно изобретенное стальное перо – самую гнусную вещь в мире. Мисс Стэкпол говорит так, будто царапает по бумаге этим стальным пером. А думает, двигается, ходит и смотрит точно так же, как говорит. Ты можешь сказать, что я ее не вижу. Да, я ее не вижу, но слышу. Слышу целый день. Ее голос постоянно звучит в моих ушах. Я не могу от него избавиться. Я точно знаю, что она говорит и каким тоном это произносится. А обо мне эта дама говорит совершенно очаровательные вещи… и они доставляют тебе удовольствие. Мне невыносимо думать о том, что она вообще осмеливается говорить обо мне. Я чувствую себя при этом так, словно узнал, что в моих шляпах гулял лакей!!!

Изабелла поспешно заверила Озмонда, что Генриетта говорила о нем гораздо меньше, чем он подозревал. У нее вообще было множество других тем для разговора, две из которых могут особенно заинтересовать читателя. Во-первых, Генриетта дала Изабелле понять, что Каспар Гудвуд догадался о ее несчастье, хотя она просто отказывалась понимать, как именно он собирался помочь Изабелле, если приехал в Рим, но до сих пор не объявился. Дважды дамы видели его на улице, но он не заметил их. Они ехали в экипаже, а у Каспара была привычка всегда смотреть прямо перед собой, словно рассматривая что-то. Изабелле показалось, что они только вчера расстались, – с таким же лицом и такой же походкой он уходил после их последнего разговора в доме миссис Тачетт, да и одет был точно так же, как и в тот день, Изабелла запомнила цвет его галстука. Но, несмотря на привычность его облика, в нем было что-то незнакомое, что вдруг заставило Изабеллу подумать о том, что ему не следовало приезжать в Рим. Казалось, он стал еще выше и крупнее, чем раньше, хотя и в те дни был довольно рослым. Изабелла обратила внимание на то, что люди оглядывались ему вслед, но он проходил мимо с высоко поднятой головой, и лицо его было похоже на холодное февральское небо.