Портреты и судьбы: Из ленинградской Пушкинианы

Только 8 декабря того же года, приехав в Москву, поэт спрашивает жену в письме: «Брюллов пишет ли твой портрет?» Тонкий, «воздушный» акварельный портрет Н. Н. Пушкиной работы А. П. Брюллова передает юную прелесть и благоуханность облика девятнадцатилетней жены поэта. Он был заказан, по всей вероятности, в начале 1832 года. Наталья Николаевна в открытом бальном платье. Темно-русые волосы причесаны по моде 1831–1832 годов, красивые светло-карие глаза немного косят, на лбу нитка жемчуга с подвеской, в ушах длинные серьги. Именно этот портрет имел Пушкин в виду, когда писал 30 июля 1834 года жене в Калугу, в Полотняный Завод: «Целую твой портрет, который что-то кажется виноватым…» Акварельный портрет имеет много общего с рисунком самого Пушкина на обороте счета издания альманаха «Северные цветы» на 1832 год, сделанным примерно в феврале 1832 года, в годовщину свадьбы. На рисунке Наталья Николаевна в платье с пышными рукавами, с высокой прической. Особенно тщательно прорисована Пушкиным нижняя часть юного лица. Позади Натальи Николаевны, слева, поэт начал рисовать себя, но потом заштриховал начатое.

Впоследствии портрет Натальи Николаевны работы Брюллова находился у ее детей. Он был представлен на пушкинской выставке 1880 года в Петербурге и на юбилейной пушкинской выставке 1899 года в Академии наук как собственность старшей дочери Пушкина, Марии Александровны Гартунг. Затем портрет находился в семье старшей дочери Натальи Николаевны от второго брака, Александры Петровны Араповой, которая отдала его своему старшему сыну Петру Ивановичу. В 1927 году П. И. Арапов передал портрет своей бабушки в Пушкинский дом.

В 1832 году, 6 апреля, поэт дарит своей жене скромное золотое колечко с бирюзой и гравированной надписью на внутренней стороне: «А. Р. 6 avril 1832». По свидетельству внука поэта Григория Александровича Пушкина, который передал кольцо в Пушкинский дом, оно было заказано в память дня помолвки (вернее, того дня, когда будущая теща Пушкина, Н. И. Гончарова, дала согласие на брак своей дочери). В настоящее время кольцо хранится в собрании Всесоюзного музея А. С. Пушкина.

1832–1834 годы — вершина семейного счастья Пушкина. Поэт гордится своею «грациозною, стройносозданною, богинеобразною, мадонистою супругой» (В. А. Жуковский); дети его прелестны. «Я все еще люблю Гончарову Наташу, — пишет Пушкин жене из Нижнего Новгорода 2 сентября 1833 года, — которую заочно целую куда ни попало. Addio mia bella, idol mio, mio bel tesoro, quando mai ti rivedro». (Прощай, красавица моя, кумир мой, прекрасное мое сокровище, когда же я тебя опять увижу.) Поэта слегка беспокоит лишь обилие балов и празднеств, на которых бывает его жена.

По мнению родителей Пушкина, Натали испытывает большое удовольствие от возможности быть представленной ко двору в связи с назначением Александра Сергеевича камер-юнкером и танцевать на всех придворных балах. Сам же поэт весьма озадачен всем этим, так как ему «хотелось поберечь средства и уехать в деревню». В переписке родителей Пушкина этого периода мелькает беспрестанное перечисление светских успехов Натальи Николаевны. На современников Наталья Пушкина производила впечатление чего-то идеального. «Несравненная красавица» и жена Пушкина — все это создавало ореол загадочности. Поэт же просто считал, что «она милое, чистое, доброе создание», которого он ничем не заслужил. Любовь Пушкина к жене «была безгранична, — вспоминает жена одного из самых близких друзей Пушкина, Вера Александровна Нащокина, — Наталья Николаевна была его богом, которому он поклонялся, которому верил всем сердцем, и я убеждена, что он никогда, даже мыслью, даже намеком на какое-либо подозрение не допускал оскорбить ее… Надо было видеть радость и счастье поэта, когда он получал письмо от жены. Он весь сиял и осыпал эти исписанные листочки бумаги поцелуями… В последние годы клевета, стесненность в средствах и гнусные анонимные письма омрачали семейную жизнь поэта, однако мы в Москве видели его всегда неизменно веселым, как и в прежние годы, никогда не допускавшим никакой дурной мысли о своей жене. Он боготворил ее по-прежнему».