Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв

В то время, как и сегодня, новообращенных христиан в мусульманских землях было очень мало, в основном это были женщины, живущие с мужчинами-португальцами, и дети от этих союзов (обычно не узаконенных), сбежавшие рабы и люди, отверженные обществом. От Софалы и далее к северу в Восточной Африке насчитывалось едва ли несколько сотен таких христиан. Однако среди племен банту в том же самом районе вполне могло быть несколько тысяч обращенных, включая и рабов. В португальских владениях в Персидском заливе было еще меньше местных христиан, по вполне объяснимым причинам, незначительное их число проживало в Диу, где (как мы видели) индуизм и ислам имели официальное признание. На западном берегу Индии, на прибрежной полосе земли между Даманом и Чаулом, известной как «Провинция Севера», проживало от 10 тысяч до 15 тысяч христиан, в основном в Васаи и его окрестностях. В Гоа и на близлежащих островах, в расположенных на материке районах Салсете и Бардеш их могло насчитываться до 50 тысяч человек и больше. В Кочине и прибрежных поселениях Малабарского берега было несколько тысяч новообращенных, не считая христиан св. Фомы. Оценка количества христиан Рыбного берега дает их число между 60 тысячами и 130 тысячами человек, и невозможно сказать, какой показатель точнее.

Число 30 тысяч человек – вполне надежное для Цейлона, хотя не ясно, включает ли оно государство тамилов Джафна и остров Маннар. Это государство считалось независимым от Сингальского государства. Предположительно несколько тысяч христиан проживало в португальских поселениях на Коромандельском берегу и в их окрестностях, в Бенгалии и Аракане (ныне Ракхайн в Мьянме). Но очень мало христиан было в этот период в Малакке, Сиаме (Таиланде), Бирме и Индокитае. Наиболее достоверная цифра для островов Индонезии – от 15 тысяч до 20 тысяч человек. Большинство из этих новообращенных было сосредоточено на островах Амбон (Молуккские острова) и на островах Солор (Малые Зондские острова). Число христиан в Макао достигало около 3 тысяч человек, но миссионерская деятельность иезуитов в Китае, которые добились таких замечательных результатов в XVII в., была все еще в зачаточном состоянии. Последнее, но не менее важное, что касается количества и качества, – это миссионерская деятельность в Японии. Здесь христианская община вполне могла насчитывать до 300 тысяч человек; большинство проживало в Нагасаки и его окрестностях, на острове Кюсю и в столице Киото и вокруг нее.

За исключением христиан, придерживавшихся сирийско-халдейского обряда (Малабарская церковь Св. Фомы), которые были примирены с Римско-католической церковью на церковном соборе в Диампере (совр. Удаямперуре в штате Керала) в 1599 г., по весьма приблизительным оценкам, в регионе от Софалы в Африке до Сендая в Японии насчитывалось от полумиллиона до миллиона римокатоликов. Причем последняя цифра, весьма вероятно, является наиболее точной. Может показаться, что это не так много, в сравнении с миллионами тех, кто придерживался традиционных верований; но, вне всякого сомнения, это очень впечатляющий показатель. Тем более что жатва пришлась на промежуток времени от 1550 до 1599 г. И это притом, что количество миссионеров было незначительным.

В Японии, стране многообещавшей миссионерской деятельности, в 1597 г. было всего 137 иезуитов-миссионеров; и на всех христиан Молуккских островов, численностью приблизительно 16 тысяч человек, приходилось всего 50 иезуитов, проповедовавших там с 1546 г. до конца столетия. Более того, смерть от различных заболеваний и естественная смертность среди миссионеров была неизменно высока, поскольку в то время о причинах тропических заболеваний и их лечении было ничего не известно. Поэтому всего за четыре года – с 1571 по 1574-й – в миссиях на Востоке умерло 58 иезуитов, многие из которых были достаточно известны. В отдельных миссиях с нездоровым климатом, таких как Замбези и Молуккские острова, оставалось всего от 5 до 6 миссионеров, которые отвечали за проповедь на огромной территории. Не способствовали обращению в христианство и гестаповские методы так называемой Святой палаты, или инквизиции; и самосожжение вдов индуистов сменила медленная смерть на кострах евреев в аутодафе в Гоа.

Одна из основных проблем миссионеров заключалась в том, что многие арабские правители опасались за своих подданных; они считали, что те из них, кто принял христианство, предпочтут отныне идентифицировать себя с европейскими завоевателями, чем оставаться преданными своей родной земле. Это было, до некоторой степени, неизбежным, особенно в Индии, где новообращенный индуист из высшей касты сразу же становился «неприкасаемым» и потому был вынужден полагаться на своих европейских единоверцев, рассчитывая на их защиту и поддержку. В Китае, Индокитае и Японии было широко распространено подозрение, что новообращенные христиане станут, выражаясь современным языком, «пятой колонной»; и зачастую оно было вполне обоснованным. Достаточно хотя бы вспомнить амбициозный план по завоеванию Китая в 1588 г. иезуита падре Алонсо