Португальская империя и ее владения в XV-XIX вв

Взгляды церкви воинствующей совпадали с предложениями Паулу Диаша де Нувайша, который после возвращения в Лиссабон в 1565 г. обратился с настоятельной просьбой к правительству назначить его правителем Анголы, чтобы можно было повторить успешный опыт организаций капитаний в Бразилии. В 1571 г. ему была дана королевская грамота, согласно которой предусматривалась колонизация, по крайней мере части Анголы, крестьянскими семействами из Португалии. Их должны были снабдить «всеми семенами и саженцами, какие они только могут взять с собой, как из королевства, так и с острова Сан-Томе». Но когда в феврале 1575 г. эскадра Паулу Диаша подошла к Луанде, там уже давно шла незаконная работорговля, которой положили начало белые Сан-Томе. Малярия и другие тропические болезни оказались непреодолимым препятствием для полномасштабной колонизации белыми поселенцами внутренних областей в течение следующих трех столетий. О высоких идеалах королевской грамоты вскоре было забыто, и все свелось к одной работорговле. Рабов набирали двояким способом. Во-первых, через посредничество странствующих работорговцев (pombeiros). Среди них встречались и белые португальцы, но чаще всего это были мулаты, или свободные негры, или даже облеченные доверием рабы. Все они отправлялись во внутренние районы на рынки невольников и оттуда караванами доставляли рабов на побережье. Португальцы также получали дань рабами от племенных вождей, которые им подчинялись. Вторым источником пополнения рабской силы был набег. Отправлявшимся в набег за рабами помогали воины джагга, которые играли ключевую роль в «черной войне» (guerra preta); их называли также «охотниками за буйволами» (empacasseiros).

Племя пенде, жившее на побережье Анголы в XVI в. и потом откочевавшее во внутренние районы к реке Касаи, сохранило интересное устное предание о португальском завоевании их первоначальной родины.

«Однажды прибыли белые люди на кораблях с крыльями, которые блестели на солнце, как ножи. Они долго воевали с Нголой и плевались в него огнем. Они захватили его соляные ямы, и Нгола бежал вглубь страны на реку Лукала. Некоторые его храбрые подданные остались у моря, и когда белые люди пришли, они обменяли яйца и цыплят на их ткани и бусы. Белые люди пришли вновь. Они принесли нам маис и кассаву, ножи и мотыги, земляные орехи и табак. С этого времени и до сегодняшнего дня белые не приносили нам ничего, кроме войн и нищеты».

Когда европейцы начинали высаживать новые культуры, они научили местных туземцев молитве, чтобы вырос хороший урожай; пенде до сих пор помнят, хотя и в искаженной форме, эту молитву.

Хотя португальцы продолжали вывозить рабов из Мпинды и Лоанго в Бразилию через Сан-Томе на протяжении всего XVI в., Ангола стала основным поставщиком рабов после основания Луанды в 1575 г. Надежная статистика за этот период отсутствует, но приезжий инспектор, проверявший отчеты таможенного управления в Луанде в марте 1591 г., сообщал, что с начала года было вывезено 52 053 pecas de Indias (или просто реса – стандартная партия рабов, отобранных по возрасту, полу и физическому состоянию). Эта цифра, отражающая общий объем работорговли в Западной Африке, явно занижена, поскольку не учитывается значительное количество рабов, вывезенных из других портов и в результате контрабандной торговли. Мы также не знаем, какая часть этих рабов прибыла в Бразилию и какая – была предназначена для продажи в Испанской Америке. Подрядчики и торговцы-перекупщики, которые играли основную роль в этой торговле, – зачастую это были португальские евреи, – предпочитали отправлять рабов в Кастильскую Вест-Индию, чем в Бразилию, даже когда невольничьи корабли якобы отправлялись в один из бразильских портов. Испанцы платили за рабов серебряной монетой, в то время как плантаторы и поселенцы Бразилии рассчитывались сахаром, ромом и табаком. Другие неофициальные источники того времени называют цифру в 23 тысячи рабов, вывозимых за год только из Анголы. Эта цифра, несомненно, сильно завышена, но сохранившиеся свидетельства говорят, что от 10 тысяч до 15 тысяч негров-рабов из Западной Африки в среднем за год сходили на берег в бразильских портах. Большая их часть в последней четверти XVI в. была из Анголы.