Порубежье (СИ)

— Ну да, — Всемил потер лоб. — Всё, пошли. На ту сторону переправимся, там много интересного! А Первак оборачивается уже, вот диво-то! Даже покататься дает на себе в медвежьей шкуре!

— Рус, — подергал гостя за рукав Даян, — а ты меня научишь камни метать пращей?

Рус приосанился, почувствовав себя очень взрослым.

— Конечно! Это вообще раз плюнуть!

— Учить ваш язык было сложнее, — добавил Тимур.

****

На болоте-то хорошо, солнышко припекает. Разомлевшая на пеньке змея даже не почувствовала приближающихся шагов, а когда почувствовала, быстро прямо в жижу болотну плюхнулась и уплыла поспешно. Хотя могла и не поспешать.

Софья поправила сарафан, присела на пенек, одна змея уползла — другая задержалась. Софье в свои неполных десять лет нравилось представлять себя этакой взрослой мудрой змеей. И обязательно с короной на голове.

Девочка тихонько присвистнула в особой манере, и над тиной появились две всклокоченные женские головы, одна совершенно зеленая, а другая со вполне человеческими волосами, черными. С тех пор как охотников топить стали реже, кикиморы да болотницы с людскими чертами стали появляться чаще. Дедушка болотник только рукой махнул.

Две болотницы переглянулись промеж собой и направились к Софье.

— И чего это вы такие загадочные сегодня, тетушки?

От кого бы ни рождались кикиморы да болотницы, официально они считались детьми болотника.

— Ой, Софьюшка! Дело-то какое!

— Сватают нас за морского царя!

— И батьки твоего девок, сестер твоих, тоже сватают!

— Тоже за морского царя сватают!

— Всех? Сразу?

— Да, всех сразу, чтоб, значит, мы не подрались, кто первыми поедет.

— А как так? Вас много, а он один? — спросила более просвещенная в человеческом институте брака Софочка.

— Так и хорошо, что один. Никто никому завидовать не будет, — философски заметила черноволосая.

— Моряков-то много в Синем море, — улыбнулась зеленоволосая.

— При чем моряки-то тут? — окончательно запуталась в брачных хитросплетениях Софочка. — Вас же за морского царя сватают?

— Ой, да рано тебе еще понимать, для чего моряки нужны!

— Софочка, а у тебя ленты синие есть? Причешешь нас в дорогу?

— Моряки нужны, чтоб корабли по морю водить!

Болотницы переглянулись. В этом качестве они моряков как-то не рассматривали.

— А ведь верно! Как же моряки до середины моря-окияна доберутся? Токмо на корабле! А корабль вести надо, как ту телегу, например!

— Точно, так и есть! Потому, видать, и нельзя ундинам корабли и мужиков в реке топить!

— Верно! Чтобы целы да невредимы добрались!

— Софочка, у тебя ленты есть, синие?

— Софочка, у тебя ленты есть, красные?

— Есть, тетушки! Причешу вас, неужто лахудрами поплывете!

Браконьер подслушал, но ничего интересного из разговора не уяснил. Другая забота у него.

Как же так сделать, чтоб, значит, лешего отвлечь? Надо так, чтоб беспокойство у него было о себе, а не о том, кто и где капканы ставит!

Подумавши еще немного, браконьер сообразил. Знамо дело, что все бабы ревнивы одинаково, что кромешники, что людские.

Слыхал он что-то такое, что Марыся, водяника жена, того по всей реке коромыслом гоняла, заподозрив в измене. Да еще предполагаемую его полюбовницу, Варвару. И только ее, Варвары, отчаянный муж, по прозвищу Чума, сумел унять взбесившуюся бабу. Наверное, волчица-то не мене темпераментна будет?

А кто на роль полюбовницы подойдет? Да вон хоть та же кикимора, болотникова дочка! Они девки бесстыжие, до мужиков охочие и не разбирают, женат аль нет. Сам однажды на болото попал. И захаживал нет-нет с тех пор. Первое дело, конечно, с ней, кикиморой, посудачил, мол, какой лешак распрекрасный пропадает, но отклика не нашел и решил с другой стороны зайти. Нет-нет да делал заминки этакие в лесу. Вблизи болота, как будто там миловался кто. Да то тины подбросить, то ленту, у кикиморы украденную. И всё это непременно около меток лешачих. А вдруг получится?

****

— Игнат, а вправду твой батька сватов зашлет?

— Вправду, ладушка моя, и мать согласная… Давай ведра-то понесу.

— Держи, вместе с коромыслом

— Да что я, баба, что ли?! С коромыслом! Я и в руках снесу!

Татьяна рассмеялась — как серебро рассыпала — и спросила, переходя на шепот:

— А правда, Игнат, что в вашей семье бабы белье не стирают, а просто на реку относят, и ундины им сами моют?

— Правда, — улыбнулся Игнат.

— Ой, а это что? Колдовство какое? Твоя мать ундинам да мавкам указчица?

— Ты что? Смотри, матери того не ляпни, а то пришибет слегка. Нет, конечно! Тетка Марыся им указчица.

— А как так тогда?