Порубежник

Стараниями Михаила в русском войске появилась боярская конница. Отправляясь на войну, боярин должен был взять с собой три десятка дружинников, образовывавших взвод. Два оставались дома и выступали резервом для пополнения на случай потерь. Ну и служили учебной базой для вновь набранных взамен безвозвратных потерь.

Четверо бояр, проживающих по соседству, формировали сотню. Командиром назначался один из них, по выбору полкового воеводы. Тот ведал округом и командовал десятью сотнями. Он же организовывал ежегодные учения, где оттачивалась слаженность подразделений и проводилась проверка боевой подготовки.

Впрочем, последняя была на высоте. Порубежные бояре все время находились в тонусе из-за постоянных пограничных стычек. Остальные нередко участвовали в военных походах, в том числе и заграничных. Расхолаживаться боярам и их дружинам было некогда, что способствовало высокому уровню боеготовности.

Что до самого Михаила, то он сосредоточил все свои усилия на хозяйственной деятельности. Так, уже через несколько лет Оскол превратился во второй металлургический центр Руси. Причем по динамике развития серьезно превосходил Рудный и Пограничный.

Разумеется, это не могло не привлечь внимания как степняков, охочих до добычи, так и бояр с князьями, которые не могли спокойно спать, наблюдая богатство других. Вот тут-то и пришлось Романову вертеться как угрю на сковороде. И ладно еще кочевники, которые раз за разом получали отлуп и откатывались обратно в степь. Благо он еще не разучился комплектовать и обучать ополчение и не испытывал затруднений в средствах. Куда труднее приходилось отбиваться от всевозможных интриг.

В результате Михаил решил пойти на поклон прямиком к великому князю. Благо порубежные бояре замыкаются именно на центральную власть. Вообще-то с них подати не берутся. Но кто же станет терпеть такое безобразие, как богатеющий день ото дня подданный. А потому в его случае, как обычно, вышло исключение.

Так он стал платить полагающуюся десятину, все железо и сталь, за исключением потребных для внутренних нужд, сдавались в казну по твердым ценам. Ну и под занавес, на плечи боярина Романова ложилось содержание вновь сформированного надельного полка, расположившегося в окрестностях растущего града Оскола.

Перебор? Э не-эт. Нормально разошелся с великим князем краями. А там и царь Владимир подтвердил указ своего отца. Город рос год от года, а Романов оказался единственным боярином на Руси, владеющим крупным градом с казной на зависть иным князьям.

И владения свои расширил за счет договоренностей с половцами. Конечно, не обошлось без брака по расчету, но ему к этому не привыкать. Жена ему досталась горячая и своенравная, пришлось осаживать и ставить на место. Но ничего, управился. Хотя любви промеж них и не было, зато народили шестерых детей.

Развернув в Осколе металлургическое производство, Михаил решил параллельно заняться селекционной работой. Памятуя о том, что сильные, выносливые, неприхотливые и долгоживущие мулы у русичей не пользуются популярностью, он решил вывести породу лошадей-тяжеловозов, благо успел кое-что об этом почитать в своем мире. Но тут уж, как говорится, только методом проб и ошибок.

Не забыл и о боевых конях. Ахалтекинцы, конечно, хорошо, но латник для них все же тяжеловат. Да и в выносливости они изрядно проигрывают степным лошадкам. А ведь именно кочевники и являются основными противниками Руси. Ну и такая их излюбленная тактика, как ложные отступления. Новая порода должна была чуть ли не обнулить этот прием. Эту лошадь должны отличать сила, скорость и выносливость.

С романовским тяжеловозом удалось управиться довольно быстро. Всего каких-то десять лет. А вот с боевой лошадью пришлось помучиться. Работа затянулась на долгих семьдесят лет. Пока возились с ее выведением, попутно вывели романовских рысаков, способных за десять часов пробежать в упряжи до ста пятидесяти километров.

В результате романовская боевая порода появилась сравнительно недавно, всего-то двадцать пять лет назад. И завершить эту работу довелось лишь младшему внуку Михаила, лошаднику от Бога, который дневал и ночевал на конюшнях еще при жизни деда. Ну и часто гостил у другого, в степи.

Стоят такие лошади недешево. И, как уже упоминалось, порода получилась весьма своенравная и капризная. И тем не менее за ними выстроилась самая настоящая очередь. А бояр так и вовсе обязали для южных и восточных походов дружины иметь именно на этих лошадях. Дабы лишить кочевников их преимущества в маневренности и стремительных длительных переходах.

Правда, полков, восседающих на таких скакунах, пока очень мало. Разведение лошадей – это не промышленное предприятие. Но порубежники в степных районах пользовались приоритетом, закрепленным указом царя, а потому им не приходилось долго стоять в очередях.