Порубежник

Сначала он метал дротики, потом дошло до ножей. Как заведенный рубился мечом, пока тот не засел намертво в очередной своей жертве. На смену ему пришел топор. Не такое удобное оружие в конном бою, но тут уж что есть. Легкая конница противника прекратила бегство и, развернувшись, насела на русичей, обеспечив своим союзникам окончательный и бесповоротный численный перевес.

Вот только это им мало помогло. В конце концов дошло до того, что монгольский командир подал сигнал к отступлению. Возможно, понял, что не имеет решительного преимущества. А может, причина в том, что до войска русичей было недалеко и он опасался приближения погони. Впрочем, не исключено, что это было банальное бегство.

Как бы то ни было, но противник побежал. Лишь часть русичей нашла в себе силы броситься в погоню. Но продлилась она недолго, так как над полем разнесся сигнал «общий сбор». Он повторялся раз за разом, пока до разгоряченных воинов наконец не дошел его смысл и они не поворотили коней. Поле боя осталось за ними. Но это была поистине пиррова победа.

Михаил поднес к губам свисток и трижды подал сигнал сбора. Потом склонился к уху своего мерина и потрепал его холку.

– Хоро-оший мальчик. Хоро-оший. Спасибо, дружище.

Он отстегнул узду, высвобождая рот жеребца, и извлек из подсумка на поясе парочку сушеных груш, скормив их боевому другу. Тот для начала обнюхал лакомство. Удовлетворенно фыркнул и принял подношение. Остальные воины тоже были заняты тем, что задабривали своих лошадей. Кто-то яблоком, кто-то морковкой, иные подслащенным медом сухариком. Как уже говорилось, романовская порода удалась на славу, вот только отличалась своенравностью. Ну что тут сказать. Нет в мире совершенства.

– Командирам взводов доложить о потерях! – раздалась команда сотника.

– Третий взвод, в строю пятнадцать человек, из них пятеро с легкими ранениями. Остальные потери уточняем, – выкрикнул Михаил и обратился к своим десятникам: – Богдан, займись трофеями. Егор, Антип, на вас раненые и павшие. Всех, кого задело, ко мне…

На поле боя провозились достаточно долго. К этому моменту к ним успела подойти третья боярская сотня. Ее командир осмотрел место схватки и неодобрительно покачал головой. И есть от чего. Только самое начало похода, а от подразделения в строю осталась хорошо как треть. Другая – раненые, которые скоро не поднимутся. Причем часть из них перейдет в невозвратные потери. Ну и не меньше трети – павшие. Сомнительно, чтобы подобное сошло сотнику с рук. Если только у него не было другого выхода…

– Итак, сорок три человека в строю, тридцать семь ранены и сорок четыре павших. Как это понимать, сотник? – окинув офицеров угрюмым взглядом, спросил полковой воевода.

Так уж вышло, что весь офицерский состав выжил в этой сече. Чего не сказать о десятниках. Более чем существенная потеря. Грамотно подготовленное нижнее командное звено дорогого стоит.

К слову, взвод Михаила пострадал меньше остальных. И все благодаря тому, что доспехи на них были не железными, а стальными. Да и боевой подготовке он уделял куда больше внимания, чем остальные. Опыт прошлых жизней научил его тому, что дружину и ополчение нужно готовить вдумчиво и снимать с них три шкуры, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

Опять же он знал, что до монгольского нашествия времени оставалось совсем немного. Мало кто в него верил после того, как в двадцать третьем году наваляли сунувшимся было монголам. Причем не на своей земле, а помогая своим соседям адыгам. Но для Михаила это не было вопросом веры. Он знал точно. И гонял своих в хвост и в гриву.

– Отвернуть не было никакой возможности, воевода, – глядя ему прямо в глаза, ответил сотник. – Мы преследовали легкую конницу, когда из засады на нас выскочила сотня латников. А как сошлись с ними, сзади навалились их бежавшие союзники башкиры.

– Все так думают? – вновь окинув взводных взглядом, поинтересовался воевода.

– Я приметил опасность вовремя и подал сигнал «впереди враг». Время на то, чтобы отвернуть и оторваться от погони, было. Но сотник приказал атаковать, – не стал отмалчиваться Михаил.

– Я так не считаю, – возразил сотник. – Господин полковой воевода, отвернуть у нас не было никакой возможности, – вновь обращаясь к командиру, гнул свое он.

– Господин полковой воевода, коль скоро боярин Стрельцов неспособен трезво оценивать боевую обстановку, то, полагаю, ему не след командовать сотней, – и не подумал отмалчиваться Михаил.

Воевода сунул большие пальцы за пояс и, хмыкнув, окинул взглядом стоявшего перед ним порубежника.

– И кого, по твоему разумению, следует поставить командовать сотней? – поинтересовался он.

– Меня, – не стал скромничать или уклоняться от ответственности Михаил.

– Уверен, что управишься лучше?

– Уверен, воевода, – глядя ему в глаза, ответил он.

– Ну что же. Так тому и быть. Принимай командование сотней. Озаботься пополнением. У нас еще целая война впереди.

– Слушаюсь.

Глава 29 Четвертое пришествие

– Что это было?!