Порубежник

Да кто бы его слушал. На дворе сентябрь, вересень по-славянски. Названия согласно юлианскому календарю пока еще не укоренились окончательно. Попы попами, а старые поверья, традиции и обычаи неизменно переходят от родителей к детям. Правда, кое-что со временем теряется. Но не сразу. Вот и тут то же самое. Как, впрочем, и новых богов чтут, и старым требы приносят.

Начало осени выдалось необычайно теплым. И даже жарким. Вот и соблазнил Михаил Добролюба и Звана порыбачить. Уха, крепкое пиво, теплое солнышко – что еще нужно для полного счастья? А вот искупаться не помешает! Вообще-то купальный сезон уж давно миновал, и русичи лишний раз в воду стараются не лезть. И уж точно не ради того, чтобы просто охладиться. Но Романова данное обстоятельство не остановило.

Отплыв на средину реки, Михайло вдруг начал биться и звать на помощь. При этом он неотрывно следил за товарищами. Стоит ли говорить, что те поспешили его спасать и, едва скинув сапоги, поплыли к тонущему. Правда, спасение в его планы не входило, а поэтому он сделал глубокий вдох и ушел под воду, начав усиленно грести вниз по течению.

Как показывала практика последних дней, он мог задержать дыхание на пять минут. Хороший объем легких плюс способность отстраняться от тела, ощущая его как бы со стороны, что позволяло справляться с большей долей негативных ощущений. Как результат, не требовало титанических усилий воли.

Ну пять минут в свободном состоянии нельзя сравнить с необходимостью работать руками и ногами. Так что время нахождения под водой уменьшалось более чем в два раза, Михаил это прекрасно сознавал и поэтому не ставил перед собой невыполнимых задач. Главное, уйти за поворот реки, до которого не так и далеко.

Он все время старался держаться левого берега и греб настолько быстро и настолько долго, насколько это вообще было возможно. Наконец настал момент, когда легкие горели уже так сильно, что это становилось проблемой даже при отстранении от тела. Можно, конечно, и полностью отключить все болевые ощущения, но в этом случае он терял способность двигаться.

Даже сейчас его движения затруднены и дезориентированы. Самое близкое сравнение – это онемевшая от обезболивания губа, когда она абсолютно не ощущается и не получается даже элементарно сплюнуть.

Резко выныривать он не стал. Как ни хотелось ему выдохнуть обжигающий легкие газ и вдохнуть полной грудью чистый воздух, он все же не потерял контроль над своим телом. Поднялся над поверхностью ровно настолько, чтобы снаружи оказались ноздри. Одновременно с выдохом осмотрелся по сторонам.

Порядок. Он сумел уйти за поворот, из-за которого доносятся тревожные крики. Товарищи пытаются обнаружить утопленника и вскоре начнут смещаться вниз по течению. Послышались и другие голоса – не иначе как присоединились рыбаки. Причем эти на двух лодках, и у них имеется невод, который они наверняка начнут заводить в поисках несчастного.

– Пора валить, пока ветер без камней, – подбодрил самого себя Михаил и в несколько сильных гребков оказался под сенью плакучей ивы.

Ее ветви свесились до самой воды и полностью укрыли беглеца. Из-под корней деревьев он извлек обычную рубаху с куском веревки вместо пояса, порты и поршни. На первое время пойдет. Опять же если кто его и приметит, то простой крестьянин не привлечет внимания. Чего не сказать о ком-то одетом более богато.

Все, что мог, Михаил вызнал. Теперь время работало против него, и нужно было поторопиться донести весть о заговоре до Ростислава. Как бы он его ни ненавидел, тот сейчас единственный, кто может погасить разгорающийся пожар предательства.

Но уйти открыто Романов не мог. Уход из дружины одного из тех, кто был причастен к секретным операциям, однозначно вызовет подозрения князя. Лично Михаил, не мудрствуя лукаво, просто прирезал бы такого отставника по-тихому. Так-то оно всяко надежней. Вот и решил он разыграть свою гибель.

– Ну, здравия тебе, утопленник? – смерив его недобрым взглядом, произнесла Ксения.

– И тебе поздорову.

До места встречи со своей сообщницей ему пришлось пробежать порядка пяти километров, да все больше по бездорожью. Вымотался донельзя. Зато теперь-то будет куда легче. После памятного нападения на караван ему перепала изрядная доля трофеев, что было обусловлено не столько количеством лично упокоенных противников, сколько спасением Добролюба. Ну и остальных раненых обиходил любо-дорого.

Официально он свои деньги якобы определил на хранение в банк. На деле же немалая их часть ушла на то, чтобы купить пару лошадей и полный ламеллярный доспех с вооружением. Ну и на вознаграждение Ксении пришлось потратиться. Она теперь завидная невеста. Если пожелает, конечно.

– К вечеру возвращайся в город и жди вестей, – распорядился он.

Отлучка Ксении никого не должна удивить. Она периодически навещала родню в деревне и своих детей. О том знали многие. Впрочем, кому она интересна. Это он уже на воду дует.

– Дети где, не скажешь? – с надеждой спросила она.

– Нет.

– Ить сделала я все, что ты хотел.