Порубежник

– Брось. Ты никогда не был особо набожным, – покачал головой Михаил. – Так что сталось с Петром, его семьей и Алией, а, Данила? Как так случилось, что вы с Федором и Ростиславом извели их всех?

– Ты не можешь быть Михаилом, – убежденно произнес боярин.

– Конечно, не могу. Как не могу знать и о том, что однажды стрела пробила тебе мошонку, и повезло тебе лишь потому, что она была бронебойной, да я случился рядом. Чего смотришь, Данила? Ты спроси меня о том, что знать могли только ты и я. Мне, конечно, несложно и самому, так как память у меня не в пример твоей. Да только откуда мне знать, что ты помнишь, а о чем уж накрепко позабыть смог.

И боярин спросил. Потом еще. И снова. Их игра в вопросы и ответы длилась более двух часов. Бывало и такое, что Данила бросал на Михаила победные взгляды, будучи уверенным в том, что подловил самозванца. Но после выяснения всех обстоятельств оказывалось, что это именно его подвела память.

Наконец настал момент, когда Строева оставили последние сомнения. Он долго молча стоял перед Михаилом и смотрел ему в глаза, стараясь понять необъяснимое. Постепенно в нем крепла вера в происходящее, что Романов отмечал, наблюдая за малейшими изменениями его выражения лица.

Наконец Данила принял решение, подошел к столу, налил в кружку сбитня. Плеснул туда из склянки зелье и единым махом выпил. Сел на стул и вновь посмотрел в глаза Михаила.

– Я тут достаточно долго. Ты все видел. Противоядие мне было не принять. Склянка с зельем была на виду. Как быть, ты знаешь.

Пока не подействовало зелье, он вызвал из-за двери стражу и приказал привести Ксению. Не прошло и минуты, как она оказалась в пыточной, и с нее сняли кандалы. Михаил ободряюще улыбнулся и указал на сидевшего боярина, на лице которого постепенно появлялось блаженное выражение. Она недоумевающе посмотрела на Романова, но тот лишь вновь показал подбородком на хозяина Озерного.

– Кто велел убить Петра, его семью и Алию? – видя, что Ксения довела клиента до нужной кондиции, поинтересовался Михаил, все так же будучи прикован к дыбе.

– Мономах, – блаженно вздохнув, ответил Данила.

– Кто знал об этом?

– Федор и его подручные.

– А Ростислав?

– Он должен был захватить город так, чтобы не предать его разору, арестовать князя с семьей и представить их на княжий суд. Федор все сделал за его спиной. Потом выдал нескольких павших в сече за казненных убийц княжьей семьи.

– Зачем это нужно было Мономаху?

– Серебра от Пограничного стало поступать меньше, а князю его постоянно не хватало. Петр же воспротивился давать столько, сколько давал ты.

– Ты знал о том, что затеял Федор?

– Нет. Мне сказали, что князя будут судить и постригут в монахи.

– Откуда узнал, как было на самом деле?

– После провел свое дознание и все вызнал.

– Для чего узнавал-то?

– Чтобы посчитаться с убийцами, когда придет срок.

– Так отчего же не посчитался?

– Ждал, пока князь Ростислав перестанет сильно в нем нуждаться. Потому как кроме Всеволодова иной надежной опоры у киевского стола нет.

– И сколько ты еще собирался ждать?

– Недолго. Архипка уже набрал достаточно сил. Еще малость укрепится, а там и спрос учинить можно.

Глава 23 Старые друзья

– А как твои люди смогли подслушать мой разговор с Ксенией? Я был абсолютно уверен, что это невозможно, – отрезая кусок мяса и отправляя его в рот, поинтересовался Михаил.

– Так они и не подслушивали. Они подглядели, – подмигнув, ответил Данила.

После случившегося в подвале Строев окончательно и бесповоротно поверил в то, что Михаил именно тот, за кого себя выдает. А коли так, то и относился к нему как прежде. Разве только более вольно. Все же с годами он заматерел, а это не могло на нем не сказаться. Ну и наконец, серьезная разница в возрасте. Что ни говори, а он вдвое старше реципиента Романова.

– То есть как подглядели? – спросил Михаил, впрочем уже начиная догадываться.

– Приметил я как-то одну бабку, что туга на ухо да вредная характером, – начал рассказывать он. – Как оказалось, она слышит больше глазами, чем ушами. Глядит, как говорят, и все понимает. А видит так, что подзорную трубу можно выбросить. Бывало, у колодца начнут бабы ей косточки перемывать, вроде и далеко от нее, и тихо говорят, а она им тут же разгон и устроит. Вот я и подумал, а не научить ли и мне моих людишек так же. Это же сколько полезного можно узнать.

Данила потянулся к кружке с пивом и сделал добрый глоток. Довольно крякнул, поставил на стол и вновь взялся за нож.

– Действительно, – поражаясь тому, как сам до такого не додумался, произнес Михаил и, в свою очередь берясь за кружку, уточнил: – И как учил-то?

– Поначалу ничего не получалось, – пережевывая мясо, начал пояснять Данила. – Потом смекнул и замотал им уши повязкой, да войлок подложил. Слышать-то вроде слышишь, только плохо очень. Хочешь не хочешь, а начинаешь за губами следить. Я и сам так выучился. Очень полезная штука.

– Согласен, – кивнул Михаил.