Поручики по адмиралтейству

Ни паники, ни чего-то подобного я наводить не собирался. Их никто не обнаружит, тел не найдут – просто исчезли. Также добавлю, что я бы о них и не вспомнил, если бы не пасквиль в одной из этих газетёнок по поводу скорого бала, моя откровенная усталость от гостей и острое желание изменить обстановку и получить наконец свободу. Но я твёрдо пообещал Анне Васильевне, что пробуду в столице месяц, и только потом уже отправлюсь путешествовать. Всё же путь сюда на «Фениксе» полноценным путешествием и отдыхом не назовёшь, хотя я и пытался. Это да, пытался.

А тут такая радость – либеральная газетёнка затявкала, привлекая моё внимание. Разве я упущу подобную возможность развеяться? Быстро изучил в публичной библиотеке издания всей столичной прессы за последний год и определил, кто чем занимался и что писал, после чего решил наведаться к редакторам трёх газет. Рассчитываю успеть за ночь, ну а если нет, то следующая мне в помощь.

От редакторов я получу всю необходимую мне информацию и там уже решу, кто будет ликвидирован, а кого не трону. Хотя вряд ли будут непричастные, ведь в этих газетах работают только свои, для предателей, случайные люди туда не попадают. Хорошо бы узнать, кто им указывает, что писать. Этого тоже на дно залива. А может, и этих: не знаю, один тут куратор или несколько. Думаю, что не один.

Собравшись, я убедился, что все в доме уснули, всё же кроме Анны Васильевны и её компаньонки в доме и флигеле проживали слуги, а некоторые ещё и с детьми, общее количество почти двадцать человек. Это ранее Анна Васильевна, хоть и любила хорошо жить, не могла себе такое позволить, но тогда и траты были вполне обдуманные, а сейчас она спокойно содержит и дом, и прислугу, поскольку доход от нашей транспортной компании поступает вполне стабильный. А теперь у неё ещё и финансовая подушка в банке лежит.

Дом я покинул через чёрный вход – тот, что для прислуги. Все полы, как и лестница, были предварительно хорошо изучены на предмет где какая ступенька или половица скрипит, поэтому практически бесшумно близнецы покинули здание и, мельком глянув в сторону наблюдателей (их две группы было), в белых маскхалатах дворами направились к соседней улице.

Наблюдатели появились в тот самый день, когда мы прибыли в столицу. Первый – часа через два после возвращения от министра, второй мелькнул к наступлению темноты. Причём наблюдатели сменялись. Я уже всех их вычислил и запомнил, но пока не трогал. Месяц пройдёт, перед отбытием пообщаюсь: плети и кусачки, а также верёвку и камни на ноги для утяжеления я уже приготовил.

Было видно, что работают две конкурирующие группы. Причём наблюдатели от промышленника (а я уверен, что от него, а не от министра) о второй группе ничего не знали, а вот вторая группа о первой – вполне. Она держала их под наблюдением, также контролируя. Наблюдали в основном за домом, всё же близнецы редко покидали придомовую территорию.

Первая группа расположилась в доме чуть дальше по улице – как удалось узнать, дом арендовали на небольшой срок, вроде на пару недель. Видели они только вход в дом и подъездные пути. А вот вторая группа поступила умнее: видимо, договорилась с попом из ближайшей церквушки и теперь с колокольни наблюдала за жизнью дворни – оптика иногда сверкала, а ночью они и вовсе не прятались, маячили на виду. Колокольня, может, и хорошее место для наблюдения, но студёное, поэтому менялись наблюдатели каждый час, а если бывало ветрено, то и чаще. Это первой группе хорошо, в тёплом доме устроились.

Вот перед отъездом, поскольку всё же Анна Васильевна тут оставалась, я и намеревался проредить их ряды да поспрашивать, на кого они работают и кто им платит? Ну и попросить поделиться неправедно нажитым. Я к боевым трофеям очень серьёзно отношусь. Вроде и так богат, но тут дело принципа. Деньги не себе оставлю, детям отдам в частный приют. Я уже сделал туда пару пожертвований, общая сумма полторы тысячи. Вот и наблюдатели перед смертью пусть поделятся.

Ох уж эти пожертвования. Желающие получить эти самые пожертвования буквально наводнили дом Баталовых. Приходили разные люди, в том числе попы, включая попа ближайшей церкви, где расположились наблюдатели, и ныли, ныли: мол, дай, дай, дай. Были и профессионалы, мастера голоса и речи, пели так, что легко вымогали немалые суммы. За эти три дня уже порядка сорока тысяч отдано. Уж на что Анна Васильевна скупая женщина (именно так, бедовала она и то время запомнила, каждый рублик у неё на учёте), а всё равно делилась.

Это к близнецам вскоре такие ушлые перестали приходить: смысла не было, я просто посылал их подальше. Некоторые пытались вызвать волну в прессе, обвиняя братьев в жадности, но они быстро исчезли: лёд в заливе тонкий, полыньи часто встречаются, не стоило им там гулять. Если хотят лёгких денег (как они считали), которые у меня на руках, пусть едут на войну и получают призовые за просто так, раз это так легко, по их мнению. Свои тратить я не собирался. А то налетели, гиены.