Пощады нет

В том, что он, перевозбужденный, накачиваясь вином, таскаясь чорт знает где, делал с собой, было что-то бредовое. По собственному почину, он через посредство адвоката устраивает встречу с Юлией, это его идея, рецидив, Юлия — его жена, она должна ему помочь, его душит отвращение к разврату, в котором он, загнанный, погряз, у него нет другого выхода. В столовой адвоката, — тот оставляет их одних, — он молит Юлию о спасении. Этот человек, с затравленным землистым лицом, с большими мешками под глазами, который сидит с ней рядом и теребит бахрому скатерти, совершенно невероятно! — Карл. Он не говорит больше так странно и таинственно об ужасной борьбе за нее, он спрашивает (ни слова о детях) о Хозе, и она видит, как глаза его при этом вспыхивают, мерцают. Значит, он все еще страдает, и она дрожит от страха, как бы он чего-нибудь не сделал Хозе. Но она чувствует, что здесь примешаны какие-то другие мотивы, что для него уже вся их совместная жизнь погружается в небытие, трудно понять, чего он добивается, куда его влечет. Целый час она слушала его шопот, его жалобы, превозмогая себя, позволила ему целовать себе руки (омерзительно, не могу я!) И он успокоился, она чувствует. Это был порыв, его потянуло ко мне, теперь он снова отдалится, но что мне с ним делать, почему он не может найти кого-нибудь, кто помог бы ему, я на это не способна, я не могу больше.

И вот они встают, нельзя больше сидеть здесь, в чужом доме. Она спрашивает о квартире, о горничной, он молчит, точно к чему-то прислушивается, потом вдруг страшно тихо, с открытым лицом спрашивает о детях, глаза его застилают слезы, она что-то отвечает; он говорит, как конченный человек, как умирающий, забывает, уходя, протянуть ей руку, она робко протягивает ему свою, заметив это, он мотает головой и говорит:

— Ах, Юлия, не прикасайся ко мне, — запачкаешься.

Она не в состоянии вернуться после этого разговора домой, она думает, у кого бы спросить совета, у кого-нибудь из чужих, не у Эриха. И она вспоминает о старом директоре школы, где она училась, директор давно уже вышел на пенсию, он часто бывал у них дома, это был добрый и умный человек. И она едет к нему, время раннее. Старенький, сгорбленный, он сидит в кресле у окна, и на коленях у него раскрытая книга, эта книга ей знакома: роскошное издание одного древнего философа, подарок Карла к семидесятилетию директора. Он удивлен и обрадован неожиданному приходу своей бывшей ученицы, она просит его не вставать ей навстречу, придвигает к нему стул, завязывается разговор, и очень скоро они — у цели. Ученый кивает: он и другие видели, что к тому идет, в последнее время между нею и Карлом не все было ладно, это несчастье, особенно — для детей. Старик был очень доволен или только сделал вид, когда она сказала, что детям сейчас хороша. А о Карле ученый долго расспрашивал, затеи строго взглянул на свою бывшую ученицу:

— Карл — боец, — говорит он, — мужественный человек, он своими силами пробился на то место, которое занимает. А сейчас он во власти демонов, которых боги посылают человеку. Возможно, что он победит их, а, может быть, падет их жертвой.

Юлия удивленно смотрит на него, ничего не понимает:

— Что же мне делать?

— Быть начеку. Не вмешиваться.

— Но ведь это жестоко, господин директор.

— Нисколько. Он не из слабосильной породы нынешних людишек. Вы на меня не сердитесь, Юлия, я считаю, что вы хорошо сделали, уйдя от него, и желаю вам счастья. Вы давно уже были не на своем месте в качестве его жены.

— Я не понимаю вас. — лепетала Юлия, — ведь он болен, он душевнобольной.

Седоголовый старец со сморщенной пергаментной кожей, глядя в раскрытую на коленях книгу отвечает:

— В таких случаях так говорили во все времена.

Юлия поехала домой. Люди не могут помочь друг другу, они бродят вокруг да около, открывают книгу и тут же забывают, с кем они говорили. Но что происходит с Карлом? Каким страшно чужим он был сегодня, больше, чем когда бы то ни было.

Она долго обнимала я целовала детей, выбежавших к ней навстречу. «Какое счастье, что я их вырвала у него!»

Она написала Хозе, что ей остается еще кое-что урегулировать в связи с ее разводом, но ни при каких обстоятельствах она с детьми надолго здесь не останется.