Послание из прошлого. Петля времени

Пауза, которая возникла потом, превратилась в вечность. Он слышал, как стучит сердце под ватником, как отдает в виски начавшая разгораться головная боль, как ломит мышцы (наверное, на самом деле, заболел), как свистит простуженное дыхание в легких — и все это при полном отсутствии других звуков.

И вот, когда ему стало казаться, что никакой тени перед ним нет и все это лишь игра больного разгоряченного воображения, мужчина едва заметно кивнул и сказал:

— То, что надо. Анька твоя в одиннадцатой палате, если вдруг решишь ее забрать. Иди. У тебя пять минут.

Шаров взглянул на человека, лица которого по-прежнему не видел.

— Я… я не знаю, куда идти…

— Я провожу, — рядом вдруг появился лысый и взял Шарова под локоть.

— Сестра спит, но все равно потише. Разбудите, пеняйте на себя.

— Идем! — шепнул лысый и потянул Шарова в дверной проем.

— Дяденька, а вы кто? — набравшись храбрости, спросил Петя, когда Шаров с лысым исчезли в темноте.

Витя сделал шаг вперед, чтобы не пропустить ответ. Фигура мужчины, буквально нависшего над ними в темноте, показалась ему смутно знакомой. Причем знакомым были не контуры, не размер гиганта, а именно ощущение — исполинская тень вызывала страх, а уж за страхом — любопытство. Да и голос этот…

— Можешь называть меня паромщиком, — пробасил мужчина. Вите показалось, что он внимательно смотрит прямо на него.

— Паромщик? — видимо удивившись ответу, Петя чуть повысил голос. — А где же ваш паром? Да тут и речки нету.

В ответ мужик стукнул ладонью по деревянному шкафу справа.

— Здесь.

Чьи-то пальцы коснулись Витиной спины и он вздрогнул.

— Они же здесь все психи, да? — это был едва слышный голос Дениса.

— Мы на шкафе поплывем? — Петя вконец осмелел и даже сделал шаг вперед, чтобы получше рассмотреть великана.

— Поплывете. Только доплывут не все, — сухо ответил незнакомец, ясно намекая на стоявшего перед ним мальчугана.

Петя мигом осекся и отступил.

— На шкафе, значит на шкафе, — пробурчал он.

Катя взяла его под локоть.

— Лучше немного помолчи, — цыкнула она.

— А чего, я только спроси…

В это мгновение рядом со зданием ухнул взрыв такой силы, что подвал, в котором они находились, качнулся, и люди в нем, словно в трюме корабля во время жесткого шторма, покатились кто куда.

Витя закричал, пытаясь отыскать только что стоявшую рядом Лену. Дениса отбросило в темный угол и там на него что-то упало с потолка. Слева посыпалось стекло. Шкаф, у стены накренился и вот-вот должен был упасть на Петю, который замер точно кролик перед огромной пастью удава. Катя, вытянув руку, пыталась ухватить его за куртку, но не успела — ее отнесло ко входу. С потолка посыпалась штукатурка. Свеча, стоявшая на столе, упала на пол и потухла.

Витя протянул руку вперед и понял, что он уже не стоит, а лежит на холодном полу. Впереди в дверном проходе по-прежнему возвышалась фигура великана — казалось, он не сдвинулся ни на миллиметр. Левой рукой он удерживал шкаф, который вот-вот должен был пригвоздить Петю к земле.

— Быстрей! — крикнул он куда-то позади себя. — Быстрей! Сейчас будет второ…

Второй взрыв, разорвавшийся словно внутри помещения, потряс здание до самых основ. Петя рухнул как подкошенный. Дрожа от ужаса, Витя повернул голову и увидел Лену — она забилась под верстак и закрыла руками лицо. Давид сидел неподалеку. Его губы что-то шептали, на побелевшем лице не было ни кровинки. Денис пытался встать, но очередная волна буквально сбила его с ног, и он рухнул в кучу угля, сваленную в самом углу кочегарки.

Ушам стало так больно, что Вите показалось, еще чуть-чуть и из головы начнут вытекать мозги. Размазывая слезы на щеках, инстинктивно, не разбирая пути он покарабкался на четвереньках в сторону Лены.

Подобравшись к девочке, он заполз под верстак и примостился рядом с ней, обняв ее за талию. Дрожа от ужаса, они прижались друг к другу.

Мужик все еще стоял в проеме — фигура его страшная, вся в пыли и зловещем ореоле контрового света представлялась…

«А ведь он и правда похож на паромщика», — подумал Витя.

Исполин будто бы поддерживал свод и дверной косяк, не давая им рухнуть. Правой рукой он махал невидимым людям.

— Шесть, пять…

Он немного отошел и в кочегарку буквально ниоткуда свалились трое людей — один из них Шаров, второй — лысый, узнать его было легко, а третий… или третья… Худой силуэт в светлой больничной одежде…

— Три, два…

…рухнул прямо на Шарова. Тот выставил руки и поймал невесомое тело в полете, прижал к себе и замер.

Вдруг наступила тишина.

Витя распахнул глаза. Ему вдруг захотелось крикнуть: «Смотрите! Все кончилось! Не бойтесь!», но он не смог даже рта открыть. Чудовищная тяжесть навалилась на его плечи, руки и ноги, все тело и даже язык. Ресницы стали весить по сто тонн каждая.

Мужчина стоял в дверном проеме и держал в руках свиную голову. При этом он смотрел прямо на Витю, — пронзительным, сверлящим взглядом.

«Ну давай!», — словно бы говорил его взгляд.

Тем временем рот мужчины отрылся и, хотя из него не вылетело ни слова, Витя явственно услышал:

— Один…

«Ну вот, — подумал он, — теперь нам конец».