Послание к Филиппийцам

Три момента в письме соединяются, чтобы подкрепить заявление о том, что наш Господь Иисус Христос полностью божествен. Во–первых, есть звание, данное Ему, — Господь. В Ветхом Завете Бог открыл своему народу, что его имя Яхве — СУЩИЙ. Это имя встречается в Писании, начиная с Быт. 4:26; оно и было объяснено людям через служение Моисея (Исх. 3:14–15). Иногда оно встречается в английских переводах как Иегова. Однако из соображений ложно понятого благоговения это имя посчитали слишком святым, чтобы употреблять его. Люди отказались от своей богоданной привилегии называть Бога по имени и заменили «Яхве» словом donay, что на иврите означает «Господь» или «Властелин». Оно перешло в Новый Завет (на греческом языке слово kyrios), где стало употребляться по отношению к Иисусу. Иисус — Господь, Он — Бог, Яхве, Бог Израиля, один–единственный Бог. Это «имя выше всякого имени», которое, как сказано в 2:9, было присвоено Иисусу вследствие Его послушания даже до смерти. Всякий язык исповедует, что «Господь Иисус Христос» (2:11), не в том смысле, что теперь Он впервые стал настоящим Богом, а что теперь в первый раз Его божественность стала известной, провозглашенной и исповеданной. За этой новозаветной фразой стоит стих из Ис. 45:23: «Предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык». Это были слова Яхве; Павел берет их и применяет к Иисусу.

Во–вторых, Иисус — Бог по праву и по своей природе. В 2:6 сказано, что Он был «образом Божиим». Правильное толкование предлагает NIV: «самой сущностью Бога». В–третьих, и в соответствии с этим, есть оценка Иисуса Отцом, Который так превознес Его что всякий язык в небесах признает Его, и всякое колено преклоняется там, где должно поклоняться только одному Богу.

И наконец, Иисус есть Бог в опыте людей. Павел определяет себя и Тимофея как «рабов Иисуса Христа» (1:1). Таким образом, он ставит себя рядом с теми, кого Ветхий Завет называет «рабами Моими пророками» (Зах. 1:6). Как пророки черпали свой авторитет в Господе, призвавшем их, так и Павел надеется на Господа Иисуса — «верный признак осознания им божественной сущности Господа»[118].

б. Иисус и спасение

Господь Иисус Христос назван «Спасителем» в 3:20, но в Послании к Филиппийцам для обобщения спасительной миссии Христа используется слово «праведность». В ответ на нашу потребность быть угодными Богу нам дается Богом дар праведности (3:9). Дар неотделим от Христа: Павел не обладал им, пока не обрел Христа (3:4–7), но, желая «найтись в нем», Апостол верой во Христа обретает праведность — праведность, угодную Богу. Господь Иисус, таким образом, центральная фигура в спасении: мы получаем дар, когда мы приходим к Нему: он наш по вере в Него. И эта спасительная вера, личная опора на Христа, — не наша заслуга, потому что это «дано» (1:29) нам Им, «начавшим доброе дело» (1:6) в нас. Спасение — всецело от Бога и всецело во Христе.

Следовательно, и наше положение перед Богом, и наши непрерывные взаимоотношения с Ним обусловлены единственно Христом. Мы постоянно нуждаемся в благодати, и она дается нам через Христа (1:2; 4:23). Только в Нем есть божественная сила и небесные богатства, чтобы удовлетворить наши нужды (4:13, 18). Именно «содействием Духа Иисуса Христа» (1:19) мы будем приведены к окончательному спасению, и в каждый момент нашего паломнического пути наши «сердца и помышления» «соблюдаются во Христе Иисусе» (4:7).

в. Иисус, Господь жизни и служения

Жизнь, которая начинается с Божьего дара праведности во Христе, имеет своей целью принести «плоды праведности». Они появляются только «Христом Иисусом». Он спасает нас, Он же и вызывает в нас плоды праведности. Однако именно от нас зависит, поставим ли мы себе задачу приносить Богу эти плоды (1:10–11).

За этой мыслью о даре праведности, имеющем своим результатом жизнь в праведности, стоит центральная идея библейского учения освящения: мы должны стать в нашем поведении тем, чем мы являемся благодаря нашей новой природе. В Послании к Филиппийцам эта мысль выражена и другим способом: небесное гражданство даровано (1:27; 3:20) не только с полным набором привилегий, но также и — способностей, чтобы их использовать, и обязанностей, чтобы их исполнять.