Послание в будущее

— Не будем приближаться, — сказал Ян, — понаблюдаем издали.

Они остановились в конце улицы и увидели, что в толпе появился священнослужитель, которого народ пропустил вперед со словами:

— Дайте дорогу примасу Рихтеру! Молчите все! Пусть говорит примас!

Народ угомонился, и примас сказал громко:

— Верные Христиане! Я — блюститель правоверия среди нашей паствы. Святая Церковь возложила на меня обязанность указывать путь спасения ваших благочестивых душ, горожан Герлица! Сегодня мы собрались у дома еретика Якоба Беме в справедливом гневе.

Толпа продолжала негодовать, а Рихтер поднял руку, дождался тишины и сказал:

— Якоб Беме был мастером сапожных дел, но он забросил свое дело и занялся тем, чего знать никак не может. Он начал проповедовать, не изучая Святого Писания, начал писать богословские книги, не получая наставления у почетных профессоров, и у него хватает наглости изрекать пасквили о Христе Спасителе, об Ангелах и о Боге. Каждое его слово — это восстание против Бога, сказанное по нашептыванию самого сатаны. Он будет гореть в аду, и нет ему спасения. Но одно дело — губить свою душу, что само по себе тяжкое преступление… Но он еще губит и ваши души, ибо тяжелые наказания падут на те места, в которых будут измышлены и написаны подобного рода богохульства. А он пишет здесь! Следовательно, душа каждого верующего в нашем городе в ужасной опасности из-за этого горе — сапожника.

Толпа орала:

— Разнесем его дом вдребезги.

— Раздерем его самого на части.

— Не дадим ему губить наших детей!

На фоне возмущения толпы примас продолжал:

— Я призываю вас изгнать из города лжеца и растлевателя душ. Если он и дальше будет находиться среди нас, я вас уверяю, он погубит всех! Убрать его из нашего города и предать огню все его книги!

Услышав этот призыв, многие начали бросать камни в окна. Некоторые хотели ворваться в дом, чтобы учинить над ним расправу, и никто не знает, чем бы это все кончилось, если бы из тумана не появился высокий, богато одетый мужчина в сопровождении вооруженной охраны.

Один из солдат закричал:

— Приказано молчать! Здесь бургомистр города Герлица, его высочество господин Бартоломеус Скультетус!

Услышав это, толпа затихла, а примас Рихтер обратился к градоначальнику:

— Ваше бургомистерское высочество, во имя заботы вверенных вам горожан, ради спасения наших душ, вы обязаны официально исключить сапожника Якоба Беме из списка герлицких ремесленников и изгнать его из нашего города силой авторитета вашего бургомистерского высочества!

Бургомистр отправил солдат охранять дверь дома сапожника и обратился к Рихтеру:

— Ваше преосвященство, умоляю, успокойтесь. Несколько лет назад я слушал вашу проповедь с кафедры нашей церкви, в которой вы громко обвинили господина Беме в ереси. Скажу честно, до того дня ни я, ни другие члены городского совета ничего и не слыхали о сочинениях этого сапожника. После вас многие ознакомились с книгами Беме. В их числе и я. Признаюсь, я был крайне удивлен, ибо нашел мысли сапожника очень глубокими, а каких — либо противоречий со Святым Писанием я не увидел. Цензоры из Рима дали официальное разрешение на печать его книг, следовательно, ересь господина Беме не доказана. Поэтому я запрещаю творить над ним самосуд и призываю немедленно прекратить ваше выступление.

Рихтер сжимал зубы от негодования и сказал, подавляя в себе злобу:

— Ваше бургомистерское высочество, как же это его ересь не доказана, когда он явно восстает против Святого Писания и отрицает троичность Господа? Если вы не изгоните его, я добьюсь, что за него возьмётся сам курфюрст, и тогда виселицы ему не миновать, ибо он подлец, клятвопреступник и падший пьяница.

Градоначальник жестом остановил церковника и громко сказал:

— Хватит, ваше преосвященство! Суда над Беме не было, он сам в ереси не признавался, поэтому я призываю дождаться решения городского совета. Сейчас господин Беме тяжело болен. Доктор Крюгер наблюдает за ним. Я обещаю, как только он выздоровеет, мы устроим публичное обсуждение сего важного дела в ратуше. А теперь немедленно расходитесь и не нарушайте покой города Герлица.

Понимая, что проигрывает, Рихтер гневливо ворчал, однако, отступил, и тогда вся толпа удалилась в туман. Тогда бургомистр постучал в дверь дома и громко позвал:

— Крюгер, отворите дверь, это Бартоломеус Скультетус.

Замок щелкнул, и на порог вышел взволнованный доктор Крюгер.

— Сумасшедшая толпа! — сказал он.

Бургомистр успокоил его:

— Я прогнал их. Как здоровье Якоба?

Врач ответил:

— Плохо. Я надеюсь только на чудо.

— Не отходите от него и не покидайте дом, — ответил озабоченный бургомистр, — надо сохранить все его рукописи. Я оставлю здесь двух солдат дежурить у дверей и сам наведаюсь позже.

Крюгер поблагодарил и скрылся в доме.

Бургомистр удалился.

Ян, Златоуст и Ясем все это время наблюдали за происходящим.

— Что будем делать? — спросил Златоуст.

Ян ответил:

— Даже не знаю. Там теперь дежурят солдаты в дверях.

Ясем настоял:

— Пожалуйста, давайте попробуем уговорить солдат пропустить нас!

Ян сказал: