Послание в будущее

— Малые дети должны были бы быть учителями родителей своих, если бы родители могли понять это. Однако, к сожалению, в наши дни повреждены и малые, и старые; ибо старинная пословица гласит: как певали старые, так научились и малые. Святой Дух увещевает детей мира сего раскрыть в себе ангельскую любовь и ангельское смирение. О, мир наш, полный всеобщей дьявольской гордости и возношения одного над другим. О, мир наш, горящий в мире адским огнем презрения, оболгания, обмана, лихоимства, скупости, зависти и ненависти. О мир, где смирение твое? Где ангельская любовь твоя? Где дружелюбие твое? Когда уста говорят ныне: благослови тебя Бог — сердце мыслит: смотри, берегись!

Ян не знал, что ответить, но Беме не ждал никакого ответа. Он улыбнулся себе и продолжил:

— Так прочувствуйте три ангельских царства, господа присяжные заседатели. В одном правит Архангел Миха-Эль. Его имя означает крепость и силу Божию, и он носит это имя на деле. А помогает ему Габри-Эль, князь звука. В другом царстве предводительствует блаженный князь Ури-Эль, что означает свет, или молнию. Это поистине славный и прекрасный князь Божий, и связан с прочими князьями любовью как единое сердце и помогает ему Рафа-Эль. Каждый Архангел торжествует по своему качеству и роду, и все ангелы ликуют, и раздается дивное «Тебя, Бога хвалим!».

Ясем спросил:

— Каково же третье ангельское княжество?

Беме забеспокоился и сказал:

— Это наш мир… Бог сотворил хозяина нашего мира из себя самого, во славу себе. Он сотворил его таким прекрасным, славным, высоким и святым, что ему надлежало бы хвалить, славословить и почитать Бога, Творца своего, и делать то, что делал Бог Творец…

— Как его зовут? — спросил еле слышно Ясем.

— Именно его я вызываю для судебного разбирательства… — ответил Беме чуть слышно и тут же объявил громко: — Господа присяжные заседатели, встречайте виновника всех бед, возжигателя разрушительного огня, лжеца и убийцу… Люцифер перед вами!

Сказав это, Беме посмотрел в сторону камина, где неожиданно сам по себе, с шумом и треском вспыхнул огонь… Присяжные заседатели и доктор подскочили на месте. Языки огня запрыгали, в углу возле камина запрыгали тени, которые так напугали Златоуста, что он немедленно достал чудотворный крест и, направив его в сторону камина, начал молиться.

Беме же говорил теням:

— Вот ты здесь! Но никто тебя не боится! Ты бойся нас!

Ян сказал:

— Молитесь!

Крюгер тоже начал нашептывать молитву, а Беме смело обращался в темный угол:

— Ты, дух убийства, прикрой глаза твои и заткни уши твои, а то будет тебе очень стыдно, ибо я обличу сейчас твое настоящее лицо в угоду людям!

Огонь поутих, и Беме сказал Ясему:

— Господин председатель, он дух лжи. Он получил царственное рождение. Бог сотворил его сияющим и прекрасным. И теперь, слышишь, мой мальчик, он говорит, что все было иначе…

Тени запрыгали быстрее, и огонь в камине разгорелся так сильно, словно вот — вот вырвется и охватит все.

Беме закричал в сторону огня:

— Ты лжешь, ибо небо, и земля, и все твари, и даже всецелое Божество свидетельствуют против тебя. А ты винишь Бога в том, что сам стал дьяволом! Бред! Бог наградил тебя волей, и ты сам возжег огонь в себе, сам уготовил себе яростное качество. Если это не правда, то выступи пред лицом Божием и дай ответ.

Златоуст молился. Вместе с ним и Ян.

Беме дотянулся до иконы Христа и повернул ее в сторону огня:

— Не хочешь ли, любезный, получить дружеское лобзание от Сына Божия, чтобы, наконец, усладиться? Н — е–е — е–т! Ты не хочешь! Тогда надвинь себе шляпу на глаза, чтобы тебе не видеть, как я сниму с тебя небесный венец, ибо нельзя тебе больше царствовать на небе! Мы сначала посмотрим на тебя, какая ты безумная тварь, и совершим здесь над тобой уголовный суд. И не сможешь ты смыть нечисть!

Вдруг Беме замолк. Всмотрелся в прыгающее пламя, вслушался в треск дров и сказал:

— Вы представляете, господа присяжные заседатели, он вызывает себе защиту…

И тут дверь в мастерскую заскрипела и приоткрылась…

Можно было бы подумать, что это гуляет сквозняк, но никакого сквозняка не было, и через дверь протиснулись темные тени.

Беме повернулся к ним и сказал:

— Видите эти тени? Это философы и защитники царя Люцифера. О! Сколько вас! Подступите теперь и уговорите его, пока еще на нем венец. Если сможете оправдать его, пусть он будет тогда вашим царем. Если же нет, он будет низвергнут в ад, и царский венец его получит другой, правящий лучше, чем он. Но вы все обречены, ибо я разоблачу гордыню и срамоту его.

Беме дрожал, покрылся потом и на его лице выступал жар. Доктор Крюгер подошел к нему с микстурой в руках, но он отвернулся и сказал:

— Друг мой, я не сумасшедший, я беспристрастный судья, выступающий от имени всего Человечества! Я вижу его. Я чувствую его. Я знаю его слабые места! Я не покину этот мир, не завершив суд над Сатаной. Это моя миссия. Смотрите, он неистовствует и бушует, как если бы хотел опрокинуть весь мир. Никакая микстура здесь не поможет!

Беме обратился к Ясему: