После бури

– С нами крестная сила! – прошептал, крестясь, старик. – Скажет же такое…

– Пойдем поглядим… Иди за мной, не бойся.

Они направились к крыльцу. Следы шли кругом, делали петли. Видимо, кто-то долго бродил около дома, прежде чем войти. Держась друг за друга, ощупью, полицейский и сторож прошли сени, нащупали скобу, распахнули дверь и увидали бородатого, высокого, незнакомого мужчину. Вероятно, он слышал их шаги в сенях и спокойно ждал около печки, которую успел недавно растопить.

– Кто такой? – строго спросил Жига, внимательно разглядывая незнакомца.

– А что, разве не видишь? Человек мужского пола, с руками, с ногами, – шут~ ливо ответил тот.

– Фамилия как?

– Непомнящий.

– Это фамилия такая?.. Ну-ка, покажи паспорт.

– Нет у меня паспорта.

– Почему нет паспорта? Беглый?

– Зачем беглый… На заработках в Перми был. Сейчас домой пробираюсь.

– Куда домой?

– В Чердынь.

Насмешливые глаза мужчины и спокойный тон ответов сбивали с толку, но Жигу трудно было провести. В полиции он служил не первый год и редко смущался. Обстоятельства встречи и одежда этого человека говорили сами за себя.

– А зачем ты сюда пришел? Видишь, дом заколочен? – грубо продолжал спрашивать Жига.

– Вижу… Потому и зашел, что заколочен. Значит, не живут. Хотел переночевать.

– Для ночевки я тебе найду место потеплее. Ну-ка, гаси огонь!

– А что я такое сделал? Мешаю тебе, что ли?

– Бродяга ты – вот что. Беглый! Меня не проведешь. Глаз у меня наметанный. Архипыч, погаси в печке огонь, а ты пойдем со мной!

Старик вышел. Мужчина стоял в нерешительности. Жиге вдруг показалось, что он хочет броситься на него и даже сделал движение. Городовой невольно отскочил в сторону и схватился за кобуру.

– Какой пугливый!.. Не бойся, не трону, – усмехнулся мужчина и, взяв кушак с лавки, стал неторопливо подпоясываться.

Жига все-таки вытащил револьвер. Влажный от меховой варежки палец цеплялся за мерзлую сталь.

– Вот, будь ты неладная! – выругался он и, подойдя к печке, стал отогревать наган.

Так они стояли некоторое время, поглядывая друг на друга, пока старик не принес снегу.

– Выходите. Погашу, темно станет.

Вышли на улицу и неторопливо двинулись к участку. Жига надеялся, что задержанный попросит его отпустить, может быть, даже предложит хорошие деньги из награбленных по дороге, но тот молчал.

– Из Сибири бежал? – спросил городовой. – По одежде видать – снял с кого-то?

Мужчина молчал.

– Что ты, в рот воды набрал? Говори, когда спрашивают, – рассердился Жига.

– Не о чем нам говорить. С приставом буду говорить.

– С приставом? Поговори, поговори… Он вашего брата жалует!

Жига шел сзади. Когда нужно было поворачивать в переулок, где находился участок, мужчина, не оглядываясь, свернул.

– Дорогу знаешь? – удивился Жига. – Бывал, что ли, здесь?

Задержанный молчал.

3. СИРОТЫ

Поднимаясь по улице в гору, лошади выбивают желоб на дороге. В таком желобе хорошо кататься на ледяшке. Еще лучше – на санках с тонкими железными полозьями.

Сеня Богатырев шагал по дороге и мечтал о санках, обитых красным бархатом, с кистями по бокам. На днях он видел, как неумело пытались кататься на таких санках инженерские дети. Бороздилками у них были тонкие машинные гвозди, править они не умели и на первом же повороте перевернулись…

– Эй! Эй! Берегись! – раздался крик за спиной, и он отскочил в сторону.

По желобу вихрем пронесся на ледяшке мальчик.

– Кузька! Кузька!

Кузя услышал окрик приятеля, ловко свернул в переулок и, поднимая бороздилками снежную пыль, изо всей силы затормозил. Когда Сеня подбежал, он пытался выправить согнувшийся при торможении кончик большого кованого гвоздя.

– Сделал ледяшку? – спросил Сеня, перевернув обрубок толстой доски, затесанной спереди наподобие лодочного носа. С видом знатока, он провел грязной от угольной пыли варежкой по гладкой поверхности льда. – Сам наращивал лед?

Кузя не считал нужным отвечать на такой вопрос. Кто же будет наращивать лед на его ледяшке, кроме него?

– Едем, что ли?

Подобрав полы длинной женской капа-вейки, Кузя сел на задний конец ледяшки, вытянул ноги вперед и слегка раздвинул колени.

– Садись!

Сеня сел между его ногами, наклонил голову набок, чтобы не мешать править. Кузя оттолкнулся бороздилками, и ледяшка покатилась по утрамбованной дороге, быстро увеличивая скорость. От встречного воздуха было трудно дышать. Мороз колол лицо, угрожая побелить щеки, нос… Но спуск уже кончился, и ледяшка остановилась у плотины.

Приятели встали и двинулись дальше пешком, таща за собой ледяшку. Скоро они пришли к низенькому дому, где жил Карасев с матерью. Мать Карасева работала в ночной смене на угольных печах, и поэтому ребята смело вошли в дом.

В комнате жарко натоплено. Около двери стояла приготовленная рождественская звезда на длинной палке. На стене горела маленькая керосиновая лампа с сильно привернутым фитилем.

– Где же Карась? – спросил Сеня.

– Я знаю! У коровы! Он ледяшку хотел делать, – догадался Кузя.

Мальчики вышли во двор.