После бури

Когда ребята подошли к развилке дорог, за спиной застывших без движения рабочих вдруг громко и протяжно крикнул филин. Это Денисов дал знак Матвею. От неожиданности оба вздрогнули, но продолжали стоять не шевелясь.

15. “ФОКЕЕВСКАЯ” ШАХТА

Карасев давно рассказал обо всем, что наказывал ему Вася, и мальчики, полные решимости, не думая об опасности, шли по хорошо известной им дороге, следом за полицией. Впереди себя ребята ничего не видели и даже не знали, какое расстояние отделяет их от полиции. Иногда казалось, что полиция ушла далеко вперед, и тогда они прибавляли ходу. Через некоторое время появлялось опасение, что полиция близко, что их уже заметили, и шаги сами собой замедлялись и укорачивались.

Так в неведении поднимались они на Доменный угор и, только подходя к лесу, заметили, как мелькнул и загорелся огонек.

– Вон они… Видали? Вот! Опять! Фонарь зажигает… – горячо зашептал Кузя, от волнения перевирая слова.

– Ну да… – как всегда, с сомнением начал возражать Сеня, но Кузя не дал ему договорить:

– Я тебе говорю, – они! Давай на спор!

– А ты сначала слушай, – спокойно ответил Сеня. – Я не сказал, что не они…, А только не фонарь… Видишь, закуривают.

– И закуривают, и фонарь зажгли, – примирил их Карасев.

Скоро огонек, плавно покачиваясь, начал удаляться. Мальчики выждали с минуту и двинулись вперед. Идти стало интереснее. Огонек впереди волновал, и появилось такое чувство, какое испытывает охотник в лесу.

– Карась, у меня нос онемел. Отморозился, – пожаловался вдруг Кузя.

– Тери снегом! – посоветовал Сеня.

– Н тебе пим. Дыши в него, – предложил Карасев, передавая Васин валенок.

Тот немедленно уткнулся носом в голенище.

Через минуту Карасев повернул голову и спросил сзади идущего Сеню.

– Слышал?

– Ага! Вроде как чего-то фыркнуло.

– Это филин! Я знаю. Тут гнездо, – не поднимая головы, глухо сказал Кузя.

– Ну да! Будет тебе филин лошадиным голосом фыркать, – возразил Сеня.

– А что? По-человечьи даже может! – загорячился Кузя. Даже хохочет, когда смешно.

Они постоянно спорили между собой. По натуре Кузя был живой, доверчивый, с пылкой фантазией, тогда как спокойный, вечно во всем сомневающийся Сеня на веру ничего не принимал, любил точность и требовал доказательств.

– Тише вы! – остановил их Карасев. – Слышите? Лошадь!

Действительно, сзади кто-то ехал. Пришлось сворачивать с дороги в сугроб, но это ребят не беспокоило. Штаны у них туго натянуты на валенки и снег не попадает за голенища.

Матвей обогнал мальчиков, и в темноте они не узнали друг друга.

До опушки дошли молча. Здесь, у развилки дорог, их и на самом деле напугал филин. Он так неожиданно громко и пронзительно крикнул, что ребята присели.

– Ну, а это что? Лошадь? Да? – язвительно спросил Кузя.

– Это филин! – с достоинством ответил Сеня.

– Леший! Летает тут зря, – проворчал Карасев. – Давайте поймаем его как-нибудь?

– А на что?

– Продадим Сереге Камышину. Он, дурак, все покупает.

– Как его поймаешь? Днем он прячется.

Ребята потоптались на месте. Острые глаза Карасева заметили в стороне темные фигуры, очень похожие на людей. Но если это люди, то почему они не двигаются и молчат? Может быть, это деревья, наполовину занесенные снегом и в темноте принявшие такой причудливый вид? Решив, что это так и есть, Карасев ничего не сказал друзьям.

– Ну, пошли! Теперь близко.

Фонарик полицейских давно скрылся за поворотом, но ребята знали, что полиция идет к самой крайней шахте – “Фокеевской”, – и не торопились.

Каждая шахта в официальных бумагах имела свой номер, но в народе они имели еще и название: “Кузнецовская”, “Рыжая”, “Мокрая”, “Фокеевская”. Названия эти даны не случайно.

В “Кузнецовской” шахте из-за плохих креплений когда-то произошел обвал и задавил шахтера, по фамилии Кузнецов. В “Мокрой” шахте затопило нижний горизонт и из-за плохих, маломощных насосов погибло много рабочих. Фокеев подорвался на оставленном динамитном патроне.

Все эти случаи давно позабыты. И разве только глубокие старики, покопавшись в памяти, расскажут, сколько сирот оставил после себя Кузнецов или сколько дней голосили бабы около шахты, пока откачивали воду.

Несчастные случаи в шахтах нередки. Позднее случались и более страшные аварии, но название в память первых жертв прочно держалось.

Третья шахта, “Фокеевская”, по какой-то причине была заброшена раньше других, и все свободное пространство вокруг нее давно заросло лесом. С дороги вышка не видна, и если бы не одна особенность, то шахту вообще трудно найти. Шахта была не очень глубокой, расположена ближе всех к поселку, и сюда приходили жители добывать для своих нужд каменный уголь. Брать уголь для себя запрещается, но никто не обращает никакого внимания на запрет, и вспоминают о нем, только когда попадаются. А попадаются редко. Обычно уголь запасают летом, но бывает, что и зимой спускаются под землю, поднимают уголь на поверхность и увозят на санках. С дороги к вышке бывает протоптана тропинка. Именно на это и рассчитывал Вася, когда сказал приставу, что в шахте прячутся подпольщики.

– Здесь! – сказал Вася, останавливаясь у поворота.